На глазах у изумленной публики Симку, как правозащитницу на несанкционированном митинге, вывели из кабинета начальника отделения под белы руки.
В расстегнутой норковой шубке, взвинченная до предела, с запавшими от недосыпа глазами Симка была хороша, невозможно хороша. Взор метал молнии, ноздри подрагивали – валькирия в решающий момент боя, подумал Квасов, мазнув соседку беглым взглядом. Пружинистые локоны на голове Серафимы слегка подрастрепались, что придавало девушке еще большее сходство с воительницей.
Норка, сапоги-ботфорты – за шмотьем стоял капитал близкий к крупному. Охраннику гаражного кооператива А.В. Квасову на такие тряпки никогда не заработать, – расписался в собственной неполноценности Антон.
– Что у вас здесь творится? – громко возмущалась воительница. – Почему задержали моего мужа? Где адвокат задержанного Бегоева? Почему на установление личности столько времени требуется? У вас что, нет Интернета?
– Гражданка, сбавьте обороты, так недолго и за оскорбление при исполнении получить.
– А чего вы ждете? Благодарности? – Если это был намек на продажность милицейских, то очень тонкий.
– Как бы вам самой адвокат не потребовался. – Толстяк в форме старшины пытался увлечь гражданку по коридору к выходу.
– Вы мне угрожаете? – взвилась Симка.
По какой-то причине Симке все сошло с рук. Очевидно, стражи порядка заподозрили мощного покровителя у отчаянной бабенки, иначе как объяснить такой напор и дерзость? Да еще эта двойная фамилия – кто знает, что за ней кроется.
– Гражданка Юн, это самое, Ворожко, – в изнеможении бубнил милицейский чин, – вы дождетесь, что вас закроют за нарушение общественного порядка.
– У вас странное представление о порядке. – Заметно было, что Симка освоилась, вошла во вкус. – Трое детей дома ждут отца, а вы его держите здесь без всяких оснований.
Переговоры с воинственной правозащитницей ничего не дали: Симка наотрез отказалась освободить помещение.
Российские генералы при ковровых бомбардировках Грозного потратили меньше нервов, чем добровольцы, рискнувшие вывести Симку из здания милиции, где держали ее милого друга.
– Никуда я не пойду, пока не отпустят Бегоева. Предупреждаю: Бегоев не колется, не курит, не нюхает, не продает и не перевозит наркоту и ничего при нем не было! Я не успела мужу карманы зашить, и не удивлюсь, если сейчас у него найдут героин. Но это будет стопроцентная подстава, Антон Васильевич подтвердит, – ловко привлекла Квасова в свидетели митингующая Серафима.
Только когда потерявший терпение Жорик предложил воительнице разделить одиночество гражданина Бегоева, Симка сбавила обороты и согласилась подождать милого друга снаружи.