— Это плохо, — сказал он, прикрывая глаза от пыли, которую принес внезапно подувший теплый ветерок. — А я уж думал, вот, наконец-то нашлось ему применение.
— Применение чему?
— Моему копью, — пожал плечами он. — Скот на отцовской шамбе я уже не пасу, тебе помогаю, вот оно мне больше и не нужно. — Он вздохнул. — Да чего зря таскать, буду теперь оставлять его дома.
— Нет, копье всегда должно находиться при тебе, — возразил я. — Все мужчины кикую носят с собой копья.
Ему явно польстило, что его назвали мужчиной, ведь на самом деле он еще кихи, неопытный юнец. Но затем он снова нахмурился.
— А зачем нам копья, Кориба? — спросил он.
— Чтобы защищаться от врагов.
— Но масаи, вакамба, другие племена, даже европейцы, они же остались там, в Кении, — сказал он. — Какие у нас здесь враги?
— Гиены, шакалы, крокодилы, — перечислял я, а про себя добавил: «И вот появился новый враг, которого мы должны вычислить, прежде чем потеряем еще одного юношу, ведь без молодежи нет будущего, а следовательно, нет и Кириньяги».
— Да ну, для гиены теперь уже и копья не надо, — махнул рукой Ндеми. — Они научились бояться и сторониться нас. — Он ткнул пальцем в сторону домашних животных, бродящих по полям неподалеку. — Они даже коз уже не трогают.
— Что, и Нгалу они не тронули? — спросил я.
— Он ХОТЕЛ, чтобы его сожрали гиены,
— резонно напомнил Ндеми. — Это совсем другое.
— Тем не менее, ты должен постоянно носить с собой копье, — поставил я точку в споре. — Эта традиция делает тебя настоящим кикую.
— У меня есть мысль! — внезапно воскликнул он, вытащил копье и принялся изучать его. — Если так уж необходимо таскать с собой повсюду копье, я, наверное, приделаю к нему металлический наконечник, который не крошится и не ломается.
Я лишь покачал головой:
— Тогда ты станешь одним из зулусов, которые живут далеко к югу от Кении, ибо именно зулусы носят копья с металлическими наконечниками, и зовутся такие копья ассегаями.
Услышав это, Ндеми пал духом.
— А мне-то показалось, вот здорово придумал, — протянул он.
— Не расстраивайся, — утешил я. — Мысль может показаться новой тебе, но старой — кому-нибудь другому.
— Да ну? Я кивнул:
— Вот возьмем, к примеру, этих юношей, что кончили жизнь самоубийством. Сама идея такой смерти показалась им новой, но вовсе не они придумали это. Хоть однажды ЛЮБОЙ из нас думал о подобном выходе. И сейчас меня интересует вовсе не то, почему они подумали о самоубийстве, а почему не отвергли такую мысль, чем она ПРИВЛЕКЛА их.