Вид действительно замечательный. Источник вытекает из песчаного холма, на котором мы стоим. Русло ручья перекрыто запрудой, образующей маленькое озерцо. С одной стороны в нем плещутся мальчишки, с другой — пара уток. Неподалеку — низкие деревенские домики, построенные из высушенных на солнце глиняных кирпичиков. А сразу за домиками начинаются пальмовые рощи — и тянутся на несколько километров, почти до краев каменной чаши.
Спускаемся к источнику, пробуем воду. Она прохладная и сладковатая на вкус.
Небольшой участок рядом с холмом обнесен ржавой колючей проволокой. Среди песка видны остатки каких-то строений.
— Христианские часовни, — поясняет Салех. — Но туда не пускают. Там работают археологи. Но как? Покопаются месяца два, а потом уезжают: говорят — денег больше нет. А когда приезжают на следующий год, то все уже опять засыпано песком.
Мы занимаем места в кузове «тойоты» и катим дальше. Минут через десять Салех останавливает машину на маленькой площади. Дальше идем пешком. Вот и он, самый знаменитый источник Бахрии — Айн аль-Бишму.
Высокий утес расколот надвое. Под нами — глубокое ущелье с отвесными стенами. Из-под самой скалы бьет один источник, побольше, а метров через десять, уже из трубы, — еще один, поменьше. Оба источника теплые, железистые: первый — плюс 30 градусов, второй — плюс 33. Сливаясь, они образуют речушку. И тоже с запрудой, где плещутся ребятишки. А за ней — все те же пальмовые рощи.
Дальше Салех везет нас уже не по улицам, а по проселку вдоль арыка. Пальмы над нами смыкают свои кроны. Останавливаемся у бассейна с теплой водой.
— Источник Бир Рамля, — поясняет Салех.
Солнце клонится к закату, и в бассейне после работы «отмокают» крестьяне-феллахи. Завидев нас, бросаются к своим длинным рубахам-галабеям. Лишь молодой парень продолжает плескаться под бьющей из трубы водой. Просим у крестьян разрешения сфотографировать их. Они с удовольствием позируют...
Вскоре дорога выскакивает на пустынное плато. Вдали, справа, пасется стадо верблюдов.
— Подъедем к ним? — высунувшись из кабины, спрашивает Салех.
Мы киваем в знак согласия. Салех сворачивает с проселка, останавливается. Навстречу нам идут два молодых парня-пастуха.
В стаде голов сорок. Верблюды крупные, темно-бурой масти. Пасутся они прямо на песке, где словно разбросан клевер-берсим, и животные, со свойственным им гордым, преисполненным собственного достоинства видом не торопясь его подбирают. Немного особняком держится поджарая верблюдица, прямо у ее ног лежит маленький верблюжонок.