И я подняла глаза на Федора. Его красивые серые глаза сейчас были похожи на грозовое небо, которое вот-вот должно было разверзнуться страшным судом над миром грешников. Не знаю, что читалось в его взгляде, но я не могла отвести глаз. Я хотела! Я мечтала смотреть только в его глаза! Любить их, целовать! А взамен получила лишь осколки своей мечты.
- Надеюсь больше никогда тебя не увидеть, - прошептала я и, скинув руку парня со своего плеча, пошла к двери. Хорошо, что я сегодня на шпильках, звук цокающих каблучков словно гвозди вбивался в тишину, повисшую в кабинете. Приятно! Приятно до омерзения втыкать иголки в сердца, пусть эти сердца принадлежать тебе и твоему любимому человеку. Ты испытываешь боль, но делишь ее на двоих. И от эгоистичного понимания, что больно и другому - улыбаешься и машешь.
- Нет, - сильные руки обхватили меня и прижали к горячему телу. - Я не могу тебя отпустить! Не так!
- Пусти! - тщетно дернулась я, пытаясь высвободиться. - Ты...как ты не понимаешь, что все, между нами пропасть! Ты погубил все то живое, что вырастили мы вместе! Ты растоптал все ростки - и поле пусто и голо! Облито бензином и сожжено! Земля более не плодородна!
- Я люблю тебя, - горячий шепот в районе ключиц обжег и заставил умолкнуть. Я замерла, а Федька уткнулся мне носом в шею. "Он специально так сказал, это не правда", - зашептало разгоряченное сознание, - "только чтобы остановить тебя!!!"
- Я очень люблю тебя. И мне больше никто не нужен.
- Опять обыкновенные слова, - я опустила голову. - Я не верю тебе, я просто не смогу тебе теперь поверить. Отпусти.
В ответ Федя провел своей рукой по моему бедру. И тело, помнившее негу от ласк этого мужчины, встрепенулось. Я хотела его, глупо отрицать очевидное. Я хотела Балдурина до ломоты в зубах, до дрожания в пальцах, до звезд в глазах, до обморока. Не знаю, как еще передать ту гамму чувств, что я испытала от прикосновения Федора. Его теплая ладонь гладящим движением вернулась обратно и остановилась на моей левой щеке. Опять эта простая, но очень нежная ласка... Та самая, первая, от которой моя женщина внутри начала просыпаться, та самая, с которой и началась моя тяга к этому мужчине.
Чувствуя, что я растерялась, Федор повернул меня к себе и нежно поцеловал. Легонько, едва касаясь моих губ. Это был не поцелуй, это был взмах крыла бабочки, такой же невесомый и прекрасный. Я люблю тебя!!!
- Прости меня, Лиля, - Федор прекратил меня целовать и обнял. - Прости, если сможешь. Я не собираюсь оправдывать свой поступок, но он - прошлое. На тот момент, когда я совершил его - я не знал тебя. Но сейчас - знаю. И не собираюсь никому отдавать то, что принадлежит нам двоим. Не поверишь, но я все равно докажу тебе свою искренность.