— Конечно, в чем вопрос.
Я помог столкнуть лодку, а Дед, сидя в ней, рассказывал, какой я молодец, что так быстро перевязал ему руку.
Его отсутствие было недолгим, уже где-то через час я услышал крик и выглянул из дома. Навстречу шли улыбающиеся Дед и Белый, наш наблюдатель. Мы обнялись как братья.
Знахарь.
Почти закончили стены хаты. Клали бревна не так, как в прошлом году, — сначала построили дом, а затем забили щели мхом. Сейчас делали это сразу, по ходу строительства. Окно решили не делать — лишняя морока. Место для нар присмотрели заранее. На уровне где-то выше колен положили меж бревен две крепкие жерди. Хотя Зорикт с трудом действовал без подсказки, был все же трудолюбив, не бездействовал. Строительство осложнялось тем, что топорик был один. Рубили по очереди. Интересно, что в этом году строительство дома обошлось мне всего лишь в одну мозоль на правой руке, Зорикту — в несколько хороших ссадин. Вообще же к этому времени ссадин и царапин у нас набралось порядком.
За эти дни состояние моей души постепенно вошло в стабильное русло. Главным двигателем стало желание поскорей закончить конкурс, естественно, победителем и вернуться домой к любимой девушке, друзьям. Тоска стала появляться лишь по вечерам. Нет уже такого жгучего ощущения безысходности, нет чувства дикой оторванности от мира. Я внутренне спокоен. Жду окончания конкурса.
28 июля. Воскресенье
Маугли.
Дед опять не выспался из-за холода, и мы договорились, что он попытается заснуть, а я тем временем приготовлю поесть и нарисую карту острова. Пока обходил владения, встретил зайца. Милый ушастик сел на задние лапки и, посмотрев на меня, через несколько секунд бросился наутек. Я сжимая в руке булыжник, за ним. Но разве угонишься по камням за косым? Вернулся быстро и, сев на бревнышко, опять стал вспоминать. Это плохо, все время думать о еде и близких, но ничего не поделаешь. Дед приболел, вид у него неважнецкий. Я уже давал ему таблетку сульфадиметоксина, но состояние не улучшилось. Пытался его поддержать, но, видно, не очень удачно, «Что ты меня утешаешь, надоел», — сказал он, и я умолк. К вечеру вновь разговорились и, обсудив ситуацию, решили 31-го утром дать ракету, но съесть НЗ — банку кофе с молоком — зареклись. Если и сойдем раньше времени, То с гордо поднятой головой. Для меня восемь дней — это срок.
— Надо уметь проигрывать, — сказал Дед, и я согласился.
Ближе к ночи приплыл Валера — перевязать руку. На все наши вопросы отвечал уклончиво или вообще отмалчивался.
Перед сном я снова дал больному таблетку.