Сделав факелы из сухой травы, мы отправились к туше, но даже с расстояния в несколько метров не могли разглядеть свою добычу: животное вместе с капканом спряталось в колючих кустах, которыми мы завалили останки слона, и прыгающий свет факелов, хотя и придавал нам уверенности, мало помогал зрению. Макнейл продолжал уверять, что поймана всего лишь свинья, и даже говорил, что уже видит в кустах ее белое брюхо. Я сделал несколько шагов вперед, услышал легкий шорох, затем характерный кашель — и спас свою жизнь лишь прыжком в сторону, побившим все прежние рекорды: навстречу мне рванулся огромный леопард.
Когда рассвело, мы вернулись с камерой и сделали несколько великолепных снимков; особенно удался тот, где леопард рычит на стоящего неподалеку негра (в кадре его не видно). Застрелив зверя, мы увидели, что капкан захватил лишь два пальца левой передней лапы.
На следующую ночь в капкан угодила большая пятнистая гиена, но сумела удрать, оставив в железных челюстях переднюю лапу. Мне рассказывали, что бывали случаи поимки трехногих гиен; видно, даже потеря одной конечности не делает их более осторожными. Надо заметить, что гиены вообще относятся к своим лапам со спартанским пренебрежением и почти всегда, попав в ловушку, предпочитают отгрызть одну, чтобы спасти остальные три. Львы и леопарды никогда не поступают подобным образом.
Мы разбили лагерь у деревни Рупия, и уже на следующий день разведчики из местных жителей принесли радостную весть: они собственными глазами видели стадо слонов на небольшом острове посреди реки. Энгель остался в лагере, а я вскочил на велосипед и помчался к берегу, где меня уже поджидала большая лодка с гребцами. Через час мы высадились на острове. Он был покрыт густейшей растительностью, и все — от деревьев до слоновой травы — густо заплели вьюнки. Эти тропические эпифиты с виду напоминают европейские бобы, но далеко не столь безобидны. Созревшие плоды легко отрываются; они покрыты тонкими жесткими волосками, которые впиваются в кожу и жгут хуже крапивы. При расчесывании зуд только усиливается. Мы шли сквозь сплошные заросли по оставленному слонами туннелю, и все вокруг было густо усеяно жгучими плодами проклятых вьюнков.
Когда мы добрались до слонов, ветер уже известил их о нашем присутствии, и животные заняли круговую оборону. С какой бы стороны я ни подкрадывался к стаду, везде оказывалось одно и то же: из зелени серыми башнями поднимались могучие головы с огромными настороженными ушами. Здесь было пять животных, все — взрослые самцы. Стрелять слону в лоб не стоит — даже пуля крупного калибра обычно рикошетирует, и при создавшихся обстоятельствах у меня было бы мало шансов остаться в живых. Я решил забраться на дерево, и мне удалось беспрепятственно осуществить этот замысел. Стадо находилось не более чем в шестидесяти шагах, и все слоны были видны как на ладони; лишь два из них обладали массивными полновесными бивнями.