— И куда ж это я вас размещу-то? — первым делом спросил станичный атаман Николай Александрович Левченко, когда мы поздоровались. — Да вы не беспокойтесь.
Чувствую, неожиданный мой приезд застал казаков врасплох: как голуби разворковались. Час воркуют, другой. Время к вечеру, а я — с дороги. Говорю, мол, и не нужен постой, чего выдумываете, мне бы с людьми поговорить, где приткнусь, там и хорошо. Но от атамана Левченко просто так не отойти — не отпускает. Ох, лихой вид у казака, ох, бедовый — огонь-мужчина.
Долгонько устраивал, но устроил хорошо. Спасибо. Поселил к двум пенсионерам, столько перевидавшим на своем веку, что роман с них нужно писать, кино снимать, а никак не очерк делать — мал очеркишко для таких судеб.
Григорий Иванович Белоус три четверти века отшагал с колхозом и поныне работает в нем, а Фекла Павловна теперь только по хозяйству и успевает. Это раньше любое дело в ее руках горело, теперь же руки из послушания вышли, медлят, не торопятся, а глаза все бы сделали.
В замечательно ухоженной хатке, построенной в начале века, я и нашел пристанище, тишину и покой.
Как вошли мы с атаманом к ним во двор, я сразу увидел: справное хозяйство. Казачье.
За глухими воротами открылся двор, поперек которого стояла бричка. Бричка — это не телега, хотя и там, и там четыре колеса. Бричка — это произведение искусства, ценимое прежде у казаков необычайно. Каждая деталь в ней, как сбруя на казачьем коне, подогнана, за века прилажена. Выпрягают в бричку пару, а грузят до двух тонн. Телега не выдерживает столько.
— Переворачиваем ее на выгруз, а ей ничего, — просвещал меня вечерком Григорий Иванович, когда мы вышли во двор погутарить, — потом перепрягаем коней. И опять поехали...
— А кто делает такую красоту?
— Сами. Есть у нас плотник, он делает. Брички, колеса, все деревянное делает.
Мы ходили как-то с Григорием Ивановичем к деревянных дел мастеру, посмотреть на его золотые руки. Работает один, без помощников, справно работает сельский умелец.
— В бричке главное — это колесо...
Мы стояли в небольшой мастерской, пахло стружкой и свежими опилками, на полу лежали детали будущей брички, в углу стояли стопкой, словно бублики, скрученные обода для колес — сохли, я разглядывал пришедшие из веков хитрейшие приспособления и инструменты, без которых не сделать хорошую бричку, слушал о тайнах плотницких дел и думал: как же хорошо, что хоть что-то еще сохранилось в наш равнодушный век.
Брички опять спросом пользуются! Откуда только в Архонскую люди не приезжают, заказы оставить желают... Да разве один мастер управится?