— Как мне нравится эта песня.
— Мне тоже, — ответил Блю. — Пойдем потанцуем?
Она подумала о том, почему ей этого хочется. Как хорошо будет почувствовать его объятия, его тело рядом. Она представила себе, как будет раскачиваться в кольце его рук.
Со всей честностью, на которую была способна, посмотрела ему в глаза.
— Нет, спасибо, — тихо проговорила она и добавила для очистки совести: — Я не так уж хорошо танцую.
Он согласно кивнул:
— В другой раз.
По дороге домой Блю молчал, и Элли, все еще под впечатлением и уставшая и, может, немного меланхоличная, просто смотрела в окно, позволяя ветерку играть волосами и вдыхая запах реки, коровьего навоза и сосен. Ее опять поразило, какая глухая темень стояла там, где они свернули на узкую дорожку к его владениям. Ни одна машина не проехала мимо них. Было уже поздно, почти два часа ночи.
Он подъехал к домику и заглушил мотор. Тишину нарушало только стрекотание миллионов кузнечиков. Элли приподнялась:
— Спасибо, Блю. Я прекрасно провела вечер.
— Позволь, я открою дверцу.
Не успела она возразить, как он уже вышел, обогнул машину и распахнул дверь, пока она поднимала туфли, которые сняла раньше. Он протянул руку, поддерживая ее.
— Ой, как мне нравятся джентльмены, — поддела она его. Он слегка улыбнулся, но ничего не сказал. Она прижала туфли к груди.
— Что-то не так, Блю? — Секундная тишина, потом:
— Ничего, что не смог бы вылечить хороший сандвич. Ты не голодна? Я могу сделать нам несколько.
— Хм-м…
Говоря по правде, она всегда была голодна, и особенно после долгого вечера и съев один только салат на обед. Она наклонила голову. Он весь вечер не делал никаких попыток сблизиться. Она подумала, что может доверять ему и сейчас… в нем было что-то очень одинокое.
— Вообще-то я люблю сандвичи.
— Правда? Ты согласна?
Ее тронули его удивление и радость. Она кивнула.
— Ты подождешь минутку, пока я переоденусь?
— Конечно.
Она очень быстро выбралась из платья и колготок — со вздохом облегчения — и надела чистые шорты и топик. Когда она вышла из ванной, Эйприл сидела посреди комнаты и с надеждой виляла хвостом. Блю стоял у стола, держа в руке фотографию. Увидев Элли, он положил снимок, и хотя она ожидала совсем другого вопроса, он сказал только:
— Готова?
— Да. Можно взять Эйприл?
— Конечно, — улыбнулся он.
Она подумала, что впервые находится у него дома, и место оказалось более приятным, чем она ожидала. Блю настоял на том, чтобы она сидела за столом, пока он будет сооружать бутерброды. Все еще пребывая в приятном, слегка опьяненном состоянии, она с удовольствием отмечала чистоту в комнате с бордюром, изображающим плющ на стенах, и белыми прозрачными занавесками. Это была веселая комната, не совсем во вкусе Блю, каким она его себе представляла, а он — судя по тому, как он двигался — был вовсе не прочь проводить время на кухне.