Он был совсем рядом, и Элли не подозревала, как сильно она хотела, чтобы он поцеловал ее, пока он не сделал этого — просто наклонил голову и с тихим полустоном прижался своим прекрасным ртом к ее губам Она не сразу закрыла глаза и увидела тень его загнутых ресниц на щеке, так близко, что все расплывалось, до того как его вкус и запах поглотили ее, словно первые мягкие блюзовые аккорды гитары.
Его губы. Нежные и умелые, и какие-то очень правильные, не агрессивные, потому что он достаточно быстро отклонился и посмотрел на нее очень серьезно.
— Я никому не расскажу, Элли. Обещаю.
Но в тот момент ей было все равно. Она прикоснулась к его худой щеке, и он снова поцеловал ее, как будто подкрепляя обещание, и на этот раз она не просто позволила ему. Она целовала его в ответ, гладя его щеку, ухо, густые волосы, ощущая округлость его головы и теплоту кожи. От него пахло виски и немножко потом — после долгого вечера.
Поцелуй стал глубоким, даже глубже, чем она могла ожидать. Не шум в ушах, а словно какая-то песня звучала у нее в крови, зажигая ее, прокатываясь вниз по горлу и до самых ступней. Она почувствовала, когда это зажгло и его тоже, в ту же самую секунду. Он склонил голову набок, и его пальцы на ее затылке напряглись, он тихо, потерянно застонал и стал целовать ее почти свирепо. Она захотела укусить его, но остановилась на том, что позволила ему стянуть ее со стула и расположить между ног. Словно где-то вдалеке, она ощутила боль от того, что ударилась коленом об пол, но потом чувствовала только руки Блю вокруг своего тела, только его грудь, ноги и рот.
Они целовались, и целовались, и целовались, их тела прижимались друг к другу, их губы и языки выражали все.
Целовались до тех пор, пока Элли не подумала, что сейчас потеряет сознание. Целовались, пока она не почувствовала, что его тело дрожит.
Тогда он медленно отклонился, и чтобы прийти в себя, им потребовалось некоторое время, как будто бы пришлось выбираться из глубокого каньона. Руки Блю обвили ее шею, он прижался лицом к ее лбу и глубоко дышал. Элли от блаженства закрыла глаза, ни о чем не думая в его объятиях, все еще ощущая эхо их поцелуев в груди. Он поднял голову и посмотрел на нее. Элли чувствовала его легкую дрожь и собственную слабость.
— Думаю, тебе лучше идти, — наконец проговорил он. Она кивнула. Поколебавшись, кончиками пальцев нежно прикоснулась к его скуле под левым глазом. Кожа была горячей, слегка покрасневшей.
Элли убрала с лица волосы, и он помог ей встать. Долгое, опасное мгновение она колебалась и ощущала, что он тоже колеблется. Потом твердо отступила назад: