Так много лет плыл Дмитрий Бурылин в штормящем деловом море. Рабочие роптали: расценки низкие, грязь... Акты осмотров его фабрик свидетельствовали: «...помещение крайне тесно, темно и труднодоступно». Бурылин сознавал это, но переступить через себя не мог: ему нужны были деньги, много денег, чтобы выполнить задуманное.
«Возвратясь с фабрики, отец надевал старенький чесучовый пиджак и спускался в музей; вскрывались ящики с прибывшими новыми вещами... Отец каждую вещь осматривал, бережно обтирал концами рукава своего пиджака и ставил на предназначенное место. Отец весь был поглощен работой в музее и говорил: «Музей и работа в нем — это моя душа, а фабрика — лишь необходимость для существования всей семьи» (из воспоминаний С. Д. Кузьминой).
Дед Бурылина оставил после себя библиотеку. Образования он, как и внук, не получил, но грамоту знал. В архиве, к слову, сохранилась «Книга по постройке дома Диодора Андреевича Бурылина, написанная его рукой». Не библиотека ли деда дала Дмитрию толчок к собирательству? А может, поначалу это была обычная мальчишеская страсть к коллекционированию? Так или иначе, но в 1864 году в подвале родового дома Бурылиных Дмитрий начал создавать музей: рукописные и старопечатные книги, монеты, оружие... Этот год и считается годом основания историко-краеведческого музея в Иванове. Основателю его было тогда 12 лет!
С годами страсть к коллекционированию не утихла, как это бывает нередко, а, напротив, завладела Дмитрием Геннадьевичем целиком. Он много путешествовал — и по России, и по странам Европы. Бывал в Африке, в Иерусалиме, мечтал поехать в Америку, даже купил билет на пароход, но после гибели «Титаника» оставил эту мечту. Бурылин легко входил в контакт с людьми, их привлекала его внешность, его неподдельное восхищение произведениями искусства и, конечно, легкость, с какой он отсчитывал деньги за покупки... Так, в Австрии, добравшись до затерянного в горах монастыря бенедиктинцев, он купил редкостные книги и пергаментные свитки; в Италии, осматривая помпейские раскопки, приобрел несколько только что извлеченных находок, и среди них, видимо, знаменитую мозаику времен династии Флавиев (I век нашей эры) — «Петух»; в Брюсселе, на Всемирной выставке, сумел сойтись с ученым индусом — и потекли в Иваново-Вознесенск посылки из Индии. Вообще Бурылина чрезвычайно интересовала древняя культура Востока, религия и быт Индии, Китая, Японии; это нашло отражение в его коллекции: статуи Будды, фарфор, одежда, монеты...
Чутко следил Бурылин за всем тем, что сулило новые приобретения. Вот лишь несколько писем из его архива: князя Николая Щербатова, директора Исторического музея; П. Щукина, историка и коллекционера; Алексея Александровича Бахрушина, владельца литературно-театрального музея в Москве; студента Александра Левина, отправлявшего мумию из Каира в Иваново, купленную Бурылиным во время путешествия по Египту; О. Иокиша, владельца магазина «Старина и роскошь»; Андрея Васильевича Ноарова, священника Гавриловского посада, любителя-нумизмата. Этот список можно легко продолжить...