— Напугал? Разумеется, нет. Я подумала, что ты лезешь ко мне.
— Я же обещал, не помнишь разве?
Она вспомнила о таком же обещании Джейсона Толкера. Попробовала натянуть свои лодочки на толстые гольфы, не получилось, пришлось надеть на босу ногу.
— Не получается, — сказала она, бросая гольфы на кровать.
На ее взятой напрокат машине они съездили в гостиницу, забрали вещи и через час вернулись обратно в квартиру.
— Должен бежать, — сказал Уитли. — Вот запасной ключ от хижины. Свидимся позже?
— Обязательно.
— Ты с кем сегодня встречаешься?
— К Барри в агентство собираюсь.
— Здравая мысль. Между прочим, с кем это ты вчерашний вечер проводила?
— Просто добрый знакомый. Врач, друг семьи.
— А-а. Сегодня ужинаем вместе, так?
— Так.
— Будь осторожна. Может, я умом тронулся, только я бы на цыпочках ходил, — посоветовал он. — Не лезь куда не надо.
— Не буду.
— Все это пустые хлопоты. В конце концов ты же убийствами не занимаешься. Твое дело — помогать туристам-растеряхам, точно?
— Точно. — В тоне Верна слышались игривость и недоверчивость, которые раздражали Кэйхилл.
Когда он ушел, она взяла телефон и набрала номер Хэнка Фокса в Лэнгли.
— Долгонько вы собирались, — сказал он.
— Мне только-только передали, вчера мать меня найти не смогла.
— Что, веселенькая была ночка?
— Ничего похожего. Вы зачем мне звонили?
— Нужно переговорить. Свободны сейчас?
— Вообще я…
— Освободитесь. Это важно. Машина есть?
— Да.
— Хорошо. Встретимся через час на смотровой площадке бульвара Вашингтона, той, что у моста Рузвельт-бридж. Знаете где?
— Нет, но найду.
— Через час.
— Прибуду.
Коллетт надела серую юбку, туфли на низком каблуке, полосатую красно-белую блузку навыпуск и синий блейзер. В кофейне за углом она съела яичницу с ветчиной, потом села в машину и помчалась на свидание с Хэнком Фоксом.
На бульваре памяти Джорджа Вашингтона она послушно держала допустимую скорость, но мысли ее летели быстрее. Не обнаружил ли Фокс связь между смертью Барри Мэйер и гибелью Дэйвида Хаблера? Такое допущение подводило еще к одной мысли: и Дэйвид Хаблер тоже мог быть связан с ЦРУ. Прежде ей это в голову не приходило, теперь же, когда пришло, отнюдь не казалось нереальным. Хаблер и Мэйер работали вместе в одном агентстве. Частые поездки Мэйер в Будапешт и ее постоянная связь с писателями вроде Золтана Рети вполне естественно могли стать у них темой для обсуждения. Даже если они это и не обсуждали, все равно по конторе должен был гулять хоть какой-то запашок от внеурочной работы Мэйер на ЦРУ. Не исключено даже, что именно она привлекла Хаблера к участию в своей второй жизни. В таком случае, надеялась Кэйхилл, сделала это Барри с благословения Управления. Вовлечение посторонних без данного на то распоряжения грозило весьма серьезными осложнениями, достаточно серьезными, поняла она, чтобы стоить обоим жизни. Она слышала об агентах, которые были «устранены» самим ЦРУ не в отместку и не в наказание, как то проделывает мафия, а в качестве наиболее подходящего средства ликвидировать утечки раз и навсегда.