Сидя в крошечном салоне и наблюдая, как манекенщицы демонстрируют ослепительные платья для коктейля, Тедди пыталась представить себя на месте принцессы. Она бы тоже входила танцующей походкой в самые дорогие салоны, заказывала что душе угодно… она бы тоже была привязана ко дворцу.
Провожая глазами изумительные облака шифона и крепдешина, она заметила, что принцесса Габриелла ни разу не улыбнулась. Она явно не могла прийти в себя после неприятного эпизода в магазине кружев.
Немного спустя Тедди скрылась в примерочной и через тонкие перегородки услышала спор двух принцесс.
— Кто тебя просил за меня заступаться? Я не нуждаюсь в защите!
— Но та женщина позволила себе грубость, — возражала Кристина.
— Я могла бы сама ей ответить. Зачем ты вмешалась?
— Однако ты ей не ответила — ты стояла как каменная. А сейчас вместо благодарности обрушиваешь на меня упреки.
— Я, по крайней мере, не вешаюсь на шею каждому встречному. Как поживает тот фотограф? Не иначе как ты теперь подбираешься к нему — Жан-Люк, я чувствую, вот-вот получит отставку. Или ты можешь с двумя одновременно?
Кристина чуть не задохнулась:
— А хоть бы и так! Зато я ничего из себя не изображаю — не висну во время приемов на папином локте и не делаю вид, что могу заменить собой маму.
— Что?
Даже не видя их лиц, Тедди содрогнулась.
— Что слышала. Ты — не мама и никогда не будешь даже отдаленно на нее похожа, хоть расшибись.
Габи, судя по всему, была близка к истерике:
— Но отец… он сам просит меня… Ему нужно, чтобы рядом с ним была хозяйка вечера.
— Он просто-напросто тебя использует! — выкрикнула Кристина. — Кто бы еще согласился терпеть все это занудство? Только не думай, что за это он станет тебя больше любить. Ты не добьешься даже элементарного уважения.
— Посмотрим. Теперь у меня есть собственное дело…
— Подумаешь! — беззаботно бросила Кристина. — А у меня есть Жан-Люк. Остальное мне неинтересно.
В голосе Габи зазвучал страх:
— Уж не собираешься ли ты?..
— А вот увидишь, — пообещала Кристина.
В примерочной Тедди лихорадочно стаскивала через голову воздушное гипюровое платье с блестками и мучилась угрызениями совести от того, что невольно подслушала чужой разговор.
На борту яхты «Белль Лиссе-II» играл оркестр из восьми музыкантов. В ожидании выступления Пола Анка и Лайзы Минелли пары в вечерних туалетах танцевали фокстрот.
Все разговоры сводились к недавней авиакатастрофе.
— Такое несчастье. Такая трагедия, — нашептывал на ухо Тедди ее партнер, солидный французский бизнесмен, который без умолку рассказывал ей о своей судоходной компании. — Разумеется, цены на ближневосточную нефть сказались на стоимости морских перевозок.