Далее следовал номер телефона, а внизу подпись:
«Жак».Тедди долго смотрела на эту короткую записку, потом медленно разорвала ее пополам и бросила в корзину для бумаг.
Вечером они с отцом ужинали в ресторане «Ше Нико» неподалеку от Сент-Джеймсского дворца. Хьюстон настоял, чтобы они отпраздновали победу. За соседним столом сидел «белокурый хулиган» Огги Штеклер со своим агентом, в компании десятка приятелей. Огги выиграл в финале у Ивана Лендла.
Очень скоро он подошел к Уорнерам.
— Поздравляю, — сказал он Тедди. — Ты превзошла самое себя.
Он легко поцеловал Тедди в щеку; ей ничего не оставалось как ответить ему тем же и принести ответные поздравления.
— Мне пришлось изрядно попотеть, — признался Огги. — Разрешите пригласить вас обоих пересесть к нам. Мы заказали шампанское, а потом продолжим празднование в «Комеди стор» или «Стрингфеллоуз» и, наверно, успеем посмотреть ночное ревю в кабаре «Ипподром» на Лестер-сквер.
После минутного колебания Тедди согласилась. Безумная радость победы постепенно улеглась. Может быть, теперь неплохо было бы провести вечер в компании.
Расторопные официанты придвинули еще один столик и поставили приборы для Тедди и Хьюстона. Огги начал рассказывать длинную и путаную историю о том, как они с Джоном Макинроем однажды отмочили какую-то шутку во время престижного турнира.
Через некоторое время вся компания перекочевала в «Стрингфеллоуз», и Тедди постаралась забыть о полученной записке.
В два часа ночи Хьюстон Уорнер извинился перед присутствующими: рано утром ему предстояло лететь в Штаты. Когда они с Тедди уже собрались уходить, Огги успел шепнуть ей на ухо:
— Пообедаешь завтра со мной?
— Нет, ничего не получится, — ответила Тедди, стараясь смягчить свой отказ улыбкой. — Я возвращаюсь в Нью-Йорк вместе с отцом. Во вторник мне нужно быть в Чикаго на съемках рекламного клипа для «Рибока».
— Ах, Тедди, Тедди, Тедди, — сокрушенно качал головой Огги, провожая ее к выходу.
На улице моросил холодный лондонский дождик. В лужах на тротуаре отражались неоновые огни. Огги взял Тедди под руку и увлек ее в сторону:
— Скажи, Тедди, почему ты меня недолюбливаешь?
— С чего ты взял?
— Ты улыбаешься, когда я треплюсь, но все время как будто сдерживаешь себя.
— Ничего подобного, — неубедительно возразила Тедди.
— Поверь, я вовсе не такой развратник, каким меня изображают эти болваны-журналисты.
— Да что ты говоришь?! — усмехнулась Тедди. — А как тебе Наташа Лилова? А Марго Дженелли? А Стейси Джинн? Или их тоже выдумали болваны-журналисты? Да, не забудь еще Джетту Мишо и Орхидею Ледерер.