— Полагаю, мы сможем это уладить, мадам Дюге, — выдохнул он.
Ее губы разлепились в вымученной улыбке. Тот не шелохнулся. Только продолжал улыбаться, глядя ей в лицо. Она тоже не шевелилась, по-прежнему улыбаясь. Именно это и требовалось. Улыбаться. Откликаться на предложение. Тип развернулся и отошел.
Она снова осталась одна. 12:06. Она кинулась к окну, раздвинула полоски рольставен. Такси все еще ждало. Разглядеть шофера она не смогла. Главное, что он там был. Но действовать следовало быстро. Очень быстро.
Когда типчик вернулся из своего логова, она уже стояла у конторки в позе ожидающей клиентки. Он остался по ту сторону стойки и отсчитал пять тысяч шестьсот евро. Встал на место служащей, набрал что-то на клавиатуре. Принтер послушно принялся за работу, а Мюзен пока что разглядывал ее улыбаясь. Она чувствовала себя совершенно голой. Наконец она расписалась в получении.
Мюзен не поскупился на добрые советы и рекомендации, после чего вложил деньги в крафтовый конверт и с удовлетворенным видом протянул ей.
— Молодая дама, столь хрупкая, как вы, — и одна на улице с такой суммой… я не должен бы позволять вам… Это так неосторожно…
«Хрупкая, как вы!» Нет, это просто уму непостижимо!
Она берет конверт. Он очень толстый. Не совсем понимая, что делать, она запихивает конверт во внутренний карман куртки. Мюзен с сомнением на нее поглядывает.
— Понимаете, там такси, — лепечет она. — Водитель ждет и наверняка уже нервничает… Я потом все уберу…
— Разумеется, — роняет Мюзен.
Она направилась к двери.
— Подождите!
Она обернулась, готовая ударить, но увидела, что он улыбается.
— После закрытия выходить нужно там.
Он показывает на дверь у него за спиной.
Она следует за ним в глубь помещения. Очень узкий коридор и в конце — выход. Он возится с замками, бронированная дверь приоткрывается, но не до конца. Типчик стоит прямо на дороге. И занимает почти весь проход.
— Ну вот… — говорит он.
— Я вам так благодарна…
Она не понимает, что теперь делать. Тип по-прежнему стоит перед ней улыбаясь.
— И куда вы направляетесь?.. Если не секрет.
Быстро придумать ответ, не важно какой. Она чувствует, что слишком долго размышляет, ведь ответ должен быть готов, но ей ничего не приходит в голову.
— На юг…
Ее куртка распахнута. Когда она убирала банкноты, то наполовину расстегнула молнию. Мюзен разглядывает ее шею и продолжает улыбаться.
— На юг… Там хорошо, на юге…
В этот момент он протягивает руку и осторожно запихивает поглубже конверт с банкнотами, уголок которого виднеется из-под ворота куртки. На мгновение его рука касается ее груди. Он ничего не говорит, но не спешит убрать руку. Ее нестерпимо, просто нестерпимо тянет влепить ему пощечину, но нечто властное, вселяющее ужас заставляет ее сдержаться. Страх. Ей даже приходит в голову, что он мог бы прямо здесь начать ее тискать, а она, замерев, как мышь, и не подумала бы сопротивляться. Ей нужны эти деньги. Неужели это так заметно?