Удача, однако, не дается «на дурачка». Я подозревал, что в Камбодже даже попасть внутрь национального парка — задача непростая. Но настолько!
Выяснилось, что Вирачей отгорожен от Банлунга тройной буферной зоной, преодолеть которую — целая история. Сначала идут сплошные плантации каучука и ореха кешью, сквозь которые во всякое время трудно пробраться на любом транспорте, кроме собственных ног — из-за активных сельскохозяйственных работ.
Дальше начинается уже упомянутый мной охотничий Общинный лес. Плотность жилой застройки заметно снижается. В последней — безымянной — деревне по пути принято запасаться питьевой водой. Впрочем, это единственный продукт цивилизации, которым здесь торгуют. В остальном же видно, что население и вправду совсем не тронуто ею, и вправду неграмотно. Зато все умеют играть в карты, а дети в обязательном порядке лет с семи курят, в том числе опиум. Эта отрава лишь недавно стала проникать сюда из
Лаоса
. Драгдилеры проложили потайные тропы прямо сквозь Вирачей, гоняют по ним на мотобайках (иной транспорт не пройдет) и совращают первобытных простецов с пути истинного…
В зарослях за рекой Сан язычники-анимисты любят разбивать свои живописные кладбища. Считается, что чем ближе к природе, тем покойнее лежать в могиле. Многое зависит и от того, как именно человека похоронят. «Хорошо» отправиться на тот свет прямо в выдолбленном стволе дерева беанг или неанг-нуон. Сойдет и плотный саван, свитый из лиан. Главное же — чтобы тебя почтительно и обстоятельно проводили, а также установили над тобой твое же скульптурное изображение. Максимально реалистическое и отражающее прижизненный гражданский статус. Был ты рыбаком — получай скульптуру на лодке или с рыбой, служил в 1970-х в полпотовской милиции — стой на кладбище в фуражке
По словам Саратха, еще 10 лет назад до этих мест доходили окраины первичных джунглей. Дорога уже существовала, но по ней нельзя было проехать и метра, чтобы не встретить зайца, питона или хотя бы орла, парящего в вышине. Теперь недостатка нет лишь в курах и свиньях, и даже анимистические замашки наступающего человечества указывают на его решимость заграбастать под свои нужды и эту зону. Перед многими охотничьими времянками, которые здесь еще встречаются, стоят специальные молельные столбы — причудливо сплетенные стебли бамбука с нахлобученными веночками из листьев. Символизирует это, как пояснил Саратх, обращение к божествам Леса: заранее, мол, просим прощения за наше намерение вырубить данный участок под насущные нужды. Сомнений в перспективе не остается. Нынче, в 2008 году мы, вероятно, одни из последних европейцев, кто с холмов Общинного леса на южной стороне реки Сан созерцает на много километров вокруг этот самый Общинный лес, а не бесконечные квадраты плантаций и рисовых полей.