Вера осматривалась с изумлением и не узнавала родного города. Не осталось ни одного свободного пятачка: куда ни кинь взгляд, всюду торчат многоэтажные башни. «Премьер». «Олимпик-плаза». «Миллениум-тауэр». «Орхидея-парк». Слава богу, она догадалась заказать лимузин с шофером, а то бы еще, пожалуй, и дороги не нашла.
Они с Николаем прилетели самым ранним рейсом. Прямо из аэропорта Вера попросила шофера отвезти их на кладбище.
Папина могила оказалась хорошо ухоженной. Явно мать тут ни при чем. А тогда кто? Старые друзья? Городские власти? Вера сняла и выбросила уже засохшие на беспощадном солнце цветы, положила у подножия гранитной плиты свежие, привезенные из Москвы белые розы.
Папу похоронили рядом с дедушкой и бабушкой. Потом Вера отыскала могилу любимого учителя. Они и там немного постояли.
По пути в гостиницу Вере захотелось заехать к родному дому. На душе стало немного легче, когда она увидела, что дом по-прежнему окружен садом. Столько в этом доме случилось плохого, скверного, ужасного, а как увидела, даже слезы на глаза навернулись.
На ограде словно оберег висела мраморная доска:
В ЭТОМ ДОМЕ С 1949 ПО 1967 ГОД
ЖИЛ ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА,
ГЕРОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ТРУДА,
ПОЧЕТНЫЙ ГРАЖДАНИН ГОРОДА СОЧИ
ПЕТР ФЕДОРОВИЧ НЕЛЮБИН
Но когда они подъехали к воротам, навстречу, заслышав машину, вышел пузатый, голый по пояс дядька. Весь его наряд составляли пляжные сланцы, шорты-бермуды в веселенький цветочек по ярко-оранжевому полю и такая же оранжевая бейсболка.
— Тут не сдается, — сообщил он неприязненно. — Все занято.
Не отвечая пузатому, Вера велела шоферу ехать в гостиницу. Она спрятала лицо на плече у мужа. Как тогда, при первой встрече Николая с сыном, на нее накатило чувство вины.
— Что с тобой? — встревожился Николай.
— Папа оставил этот дом мне. А я его бросила. Отвернулась и ушла. Всегда, всю жизнь отворачивалась, чуть что не по мне. Всю жизнь говорила, что меня это не касается, и уходила. Вот и от тебя тогда ушла. Только бы не объясняться, только бы не вмешиваться. Знаешь, как в метро на эскалаторе, — вдруг пришло ей в голову сравнение. — Увидишь впереди бабку с палочкой или кого-нибудь с чемоданами и норовишь обогнать. Случится затор — так пусть ступенькой ниже. Только бы мне успеть сойти вовремя. Только бы меня не затронуло.
— Вера… Ты ни в чем не виновата.
— Еще как виновата! Ну, тогда, допустим, я не знала. Но ведь узнала же! И ничего не сделала.
Он тихонько гладил ее по голове, по плечам, по спине…
— А теперь что будешь делать?
Вера выпрямилась.
— Я отберу у нее дом. Дедушка этот дом построил, чтобы здесь жила большая семья. Теперь у меня есть семья. Так почему бы нам тут не жить? Здесь даже зимой хорошо. Уж куда лучше, чем в Москве.