Он смотрел в окно: желтый солнечный свет на асфальте, зеленые полотняные навесы над витринами, сияющие золотом буквы вывесок через дорогу... потом взглянул на календарь на стене. Двадцать седьмое августа тысяча девятьсот двадцать восьмого года. Он взглянул на свои наручные часы; сердце билось медленно и тяжело, а минутная стрелка на циферблате совсем не двигалась, и календарь навеки застыл на этом двадцать седьмом августа, и даже солнце, казалось, пригвождено к небу и никогда уже не закатится. Вентиляторы над головой, вздыхая, разгоняли теплый воздух. Мимо распахнутых дверей аптеки, смеясь, проходили женщины, но он их не видел, он смотрел сквозь них и видел дальние улицы и часы на высокой башне здания суда. Наконец распечатал письмо и стал читать. Потом медленно повернулся на вертящемся табурете. Опять и опять беззвучно повторял эти слова про себя, и, наконец, выговорил их вслух, и повторил.
— Лимонного мороженого с ванилью, — сказал он. — Лимонного мороженого с ванилью.
Перевела с английского Э. Кабалевская
Ночь как ночь. Туман как туман. Кого он удивит в сентябрьском Ла-Манше? Белые клубящиеся облака разгладили волны на стеклянной поверхности моря, окутали неподвижно застывший корабль. Сверху, даже с малой высоты, его огней уже не различить, тем более не разглядеть странных башен и мачт, поднимающихся с его палубы. Если подплыть к кораблю вплотную, то можно увидеть надпись на корме: «Каролина», услышать разудалые звуки джаза.
...Ночь как ночь. Да и туман был обычным для экипажа пассажирского самолета, летевшего с континента в Лондон. Эка, в самом деле, невидаль — туман над Ла-Маншем! Вскоре самолет с его командой и восемьюдесятью пятью пассажирами возьмет в свои руки диспетчерская служба Лондонского аэропорта и точно выведет на посадочную полосу. Пора вызывать Лондон. Командир отдает приказание радисту установить связь. Проходит несколько секунд, но вместо привычного «Есть связь!» командиру докладывают, что аэропорт не отвечает, что на его волне слышны лишь разудалые звуки джаза. Под эти звуки самолет долетел до Лондона, под веселые песни в наушниках командир «на ощупь» нашел аэродром, под рекламу какого-то мыла, положенную на бодрую музыку, пошел на посадку, под дробь ударника он вытер капли пота с лица, снял со штурвала дрожащие руки и поздравил пассажиров с благополучным прибытием в Лондон. Их действительно стоило поздравить: Лондон в ту «обычную» ночь не принимал, и лишь мастерство пилота спасло пассажирам жизнь.
Не будем напускать лишнего тумана: корабль, о котором мы говорили вначале, был на самом деле плавучей радиостанцией. Именно он, нарушая международные соглашения о распределении радиоволн в эфире, забил голос диспетчера Лондонского аэропорта, не заботясь о судьбе самолетов, направлявшихся в английскую столицу. Ночная мгла, окружавшая раньше деятельность этих любителей легкой музыки, давно уже рассеялась. За ними твердо укрепилась кличка «пираты». И как всякие пираты, они признают лишь разбой и не гнушаются никакими средствами на пути к наживе.