— А в какой точке?
— Ни один человек, сидя в кабинете с карандашом в руке, не вычислит эту точку наверняка. Вот, к примеру, на пути ребят из бригады Варшавского встанет скоро Кодарский тоннель длиной около двух тысяч метров. Его прокладывают сейчас горнопроходческие бригады. А представьте, что ухудшились горно-геологические условия, а тут, смотришь, и подошли к Кодару путеукладчики... Затор может получиться. И все-таки, зная, как обстоят дела с земполотном на всей оставшейся трассе, и учитывая характер ребят из обеих бригад, предполагаем, что «золотое» звено будет уложено в районе Куанды.
Наш разговор неожиданно прервался: в кабинет вбежал человек в расстегнутом полушубке и в шапке, сдвинутой на затылок.
— Что случилось?—спросил Петров.
— Так чего тут объяснять! Они вчера до полуночи работали, километр земполотна покрыли рельсами, а утром поднялись — смотрят, новые рельсошпальные решетки подошли, ну и давай дальше звенья укладывать.
— И хорошо! А ты как хотел?
— Так они пару звеньев уложили, а потом забрали у механизаторов «динозавр»!
— Зачем?
— Земполотно, говорят, еще не готово. Выходит, мехколонна тоже ночами должна работать, так, что ли?
— Поезжай к себе на участок, а я сейчас к Варшавскому подъеду. Разберемся.
— Варшавский сегодня в Тынде.
— Ничего, заместитель есть, Александр Куликов.
— Так Куликов и забрал «динозавр»!
Мы вышли на улицу, сели в машину и поехали.
Напротив дома, где находится Управление БАМстройпуть, стоит большое добротное деревянное здание. Это клуб. Так вот, не успели мы тронуться, как Сергей Николаевич рассказал, что вчера клуб посетила косуля. Но прошла она туда не через двери, а выбила оконное стекло, затем боднула телевизор, да так, что он рассыпался, и, выпрыгнув на улицу через другое окно, умчалась прочь.
Я слушал Сергея Николаевича вполуха: в голове крутилась показавшаяся мне знакомой фамилия — Куликов. Александр Куликов... Неужели это тот парнишка, с которым я девять лет назад познакомился в Тынде? Помню, он работал стропальщиком на разгрузке вагонов... И мы как-то спорили с ним, где столица БАМа, и Александр утверждал: «Там, где монтеры пути живут, главное-то магистраль». Он очень хотел тогда стать монтером. «Смотри-ка, уже заместитель бригадира, молодец! — думал я.— Если, конечно, это тот Куликов...»
На насыпи стояли люди: двенадцать человек, повернувшись лицами друг к другу, а между ними — рельсы на шпалах. В руках у каждого был круглый железный прут, напоминающий лом. Люди дружно подцепили ломами целое звено и теперь держали его на весу, и не просто держали, а двигали из стороны в сторону. А потом, снова уложив рельсы, пошли дальше, глядя себе под ноги, будто считали шпалы.