Дары для женатого человека, он удвоил их,
Дары для человека с детьми, он утроил их,
Дары для холостяка, он дал один.
Свободный человек мог владеть собственным домом, вероятно простой глинобитной хижиной, вроде sarifeh – в которых до сих пор живут иракские бедняки – с небольшим садом. Текст, описывающий реформы Урукагины, предполагает, что такой собственностью обладали все, даже бедные люди.
К концу раннединастического периода (когда информации становится больше) большей частью земли владели храмы, и возможно (хотя некоторые именитые советские шумерологи не приемлют этого вывода), что в ранний период храмы были единственными собственниками земли. Урукагина подразумевает это в повествовании о реформах, которые он пытался провести (см. главу 1), утверждая, что владение землей царем, царицей и принцами есть несправедливость по отношению к богам, которую следует исправить. Если раньше
дом энси присоединялся к полям энси, дом семейства жены (энси) присоединялся к полям семейства жены (энси) и дом отпрыска (энси) присоединялся к полям отпрыска (энси),
Урукагина решил, что должно быть так:
в доме энси и на полях энси он расположил Нингирсу [бог Лагаша] как хозяина, в доме семейства жены (энси) и на полях семейства жены (энси) он расположил (богиню) Баву как хозяйку, в дом отпрыска (энси) и на полях отпрыска (энси) он расположил (бога) Шулшаггану как хозяина.
В соответствии с той же концепцией орошаемые земли между городами Лагаш и Умма, из-за которых между городами постоянно возникали споры (доходило и до вооруженных конфликтов), описывались как «любимое поле Нингирсу».
Рост идеи частной собственности на землю происходил под очевидным влиянием семитских иммигрантов. В северных городах, где был особенно сильным аккадский (семитский) элемент, обнаружены контракты на продажу земли, датированные еще до аккадской династии. Но помимо нескольких исключений такого рода частная собственность на пахотные земли была очень редкой в раннем Шумере и необычной до периода Третьей династии Ура. Текст, претендующий на принадлежность Маништушу, третьему правителю Аккадской династии, в котором сказано, что в это время существовали крупные землевладельцы, как доказал И.Дж. Гельб, является старовавилонской подделкой.
Пахотная земля храмов делилась на три части, одна из них – «поле бога» – была предназначена для удовлетворения потребностей культа и храма. В одном известном случае она достигала четверти всей пахотной земли. Остальная земля распределялась между обитателями храмового поместья либо как надел, о котором уже говорилось в обмен на службу богу («поле содержания»), или как «поле труда», то есть земля отдавалась внаем за часть урожая. В течение раннединастического периода эта часть составляла 1/7 или 1/8 часть урожая, но к началу Третьей династии Ура увеличилась до 1/3. В дополнение к пахотным землям и частным садам были огромные болотистые участки земли вдоль берегов рек и лагун, где мог пастись крупный рогатый скот, да и свиньям там было чем поживиться. Еще были значительные открытые территории, где после зимних дождей находили пропитание ослы, овцы и козы.