— Когда я буду большой, — рассказывает одна из девочек, — я стану белой. У меня будет всего много. У меня будет красивое платье. И много сахара. И коробка, которая делает картинки...
— Тогда ты приедешь к нам, — подхватывает другая, ударяя прутиком по песку, — и дашь нам все это...
— Если она будет белой, — возражает третья, — она нам ничего не даст. Она будет жадная...
— А ты никогда не станешь белой, — смеется четвертая, — ты так и останешься черной и будешь целый день искать, чем накормить детей.
У рассказчицы появляются на глазах слезы.
— Нет, буду, нет, буду! — кричит она.
Назревает ссора.
— Не ссорьтесь, — говорит тогда девочка постарше, — послушайте лучше, как Мутата охотился за кенгуру Литчапарати...
...Иногда можно увидеть девочку, сидящую в полном одиночестве. В правой руке палочка, левая — чертит по песку. Она что-то говорит, и, если прислушаться, можно разобрать слова сказки.
Она готовится к мильпачунами, готовится загодя, потому что очень трудно одновременно отбивать такт, рисовать и рассказывать сказку, такую интересную, что замирают палочки в руках друзей.
В мильпачунами играют только девчонки. Игре их научили матери, а они когда-нибудь научат своих дочерей.
Ну, а что ж мальчишки? Без игр и они не остаются, да еще каких — веселых игр в охотников, следопытов и просто разных зверей. А иногда и их игры бывают грустными...
Джордж Микеш
Перевел с английского З. Каневский
Гномон, клепсидра, брегет и другие
Отрывочные заметки из истории часового дела
Должно полагать, измерение времени началось в тот момент, когда некий охотник некоего первобытного племени, воткнув в землю копье, заметил, что тень от копья изменяет свое положение и длину вместе с изменением положения солнца на небе. Можно не сомневаться, что до этого охотника свои копья в землю втыкали многие другие. но только этот, самый одаренный среди соплеменников, увидел взаимосвязь между движением солнца и тени. Так человечество сделало шаг вперед, открыв принцип гномона, сиречь прибора для определения времени по тени. Гномон по современным меркам был не более чем младенческим лепетом только что родившегося мира. Первым же словом, произнесенным наукой об измерении времени, можно считать солнечный циферблат, пли размещенные по окружности надписи, обозначающие пору дня. Геродот и Диоген называют изобретателем этого усовершенствованного гномона Анаксимандра Милетского, жившего в VI веке до нашей эры. Стоит вспомнить его имя с благодарностью, хотя есть тут одно «но»: ученым доподлинно известно, что древние египтяне пользовались солнечным циферблатом за семьсот лет до Анаксимандра. Следующим шагом было появление песочных часов. Песочные часы изобретаемы были не раз и во многих странах. Древнейшие же их изображения и описание принципа действия вырезаны на камнях все того же Древнего Египта. Уточним, что особо они распространились в средние века. Священники определяли но ним продолжительность мессы, а моряки подсчитывали скорость движения судов.