Вскоре женщины-тамилки обнесли термитник глиняной стеной и стали приносить туда цветы, жечь камфору и другие благовония. Через месяц в деревне появился брамин и стал собирать пожертвования. Спустя некоторое время на этом месте уже стоял маленький храм.
Мне давно хотелось посмотреть, как реагируют кобры на поклонение тамилов. И вот однажды, оповестив заранее эсех жительниц деревни, я выпустил к термитнику возле моего дома самую большую свою кобру.
Женщины пришли, захватив все нужные для церемонии атрибуты.
Всякая кобра, окруженная шумной толпой, повинуясь инстинкту, постарается исчезнуть. Но наша кобра повела себя иначе: она величественно «уселась» перед женщинами, распустив свой капюшон и демонстрируя раздвоенный язык.
Она не пыталась ни удирать, ни нападать. Женщины раскачивались из стороны в сторону. Глаза их блестели. Прошел час. Мы уже вдоволь наснимали, а змея все продолжала торжественно восседать в нескольких дюймах от женщин, наслаждаясь их поклонением. Мне кажется, неподвижность кобры объяснялась тем, что у кобры одно желание накладывалось на другое: одно заставляло ее немедленно скрыться, другое призывало немедленно напасть на Докучавших ей людей. Сами тамилы, впрочем, считают, что дело здесь прежде всего в уважении: «Мы уважаем Нулла Памбу, вот она и не кусает нас», — говорили они мне.
Раз в году индуисты устраивают большой праздник змей — «Нага-Панчами». Я видел его в деревне Ширале, в штате Махараштра. Согласно легенде, когда-то Шива вызвался исполнить просьбу одного мудреца, жившего в Ширале. Мудрец пожелал, чтобы его народу во веки вечные не страшны были кобры, столь многочисленные в тех местах. Шива согласился. С тех пор жители Ширалы твердо убеждены, что им нечего бояться кобры.
Задолго до Нага-Панчами люди из Ширалы наловили в полях кобр. Пойманных змей они держали дома в глиняных сосудах, закрытых плетеными крышками.
В день праздника, совершив перед восходом солнца церемониальное омовение, крестьяне, захватив горшки с кобрами, шумной толпой направились на рассвете к маленькому храму в миле от деревни. Толпа весело галдела. Пестро одетые музыканты вразнобой оглашали тишину утренних полей звуками своих труб. За оркестрантами следовали мальчики. На длинных деревянных шестах они несли живых варанов, щедро вымазанных красным порошком.
Варан — у индийцев символ силы и верности. В церемониях Нага-Панчами вараны «участвуют» с XVII века, когда магараджа Шиваджи, безуспешно осаждавший вражескую крепость, догадался привязать к концу веревки живого варана и велел перекинуть его на стену вражеской крепости. Варан крепко вцепился в стену, и войско Шиваджи забралось на стены по той веревке и захватило крепость.