...Среди сотен усталых от работы людей, встречавших Ленина на Трехгорке, был и художник Сергей Петрович Храпунов, прославленный фабричный мастер. Искусством его восхищались и гордились. Каждая новая работа художника становилась событием.
Он смотрел и запоминал лицо Ленина. В тот день он задумал сделать его тканый портрет.
На Трехгорке я узнала, что рабочая династия Храпуновых до сих пор известна на фабрике. Сейчас в цехе контрольно-измерительных приборов работает мастер Сергей Храпунов — сын электромеханика Григория Сергеевича Храпунова, внук уже известного нам художника Храпунова (кстати, листая подшивки многотиражки «Знамя Трехгорки», я натолкнулась на корреспонденцию, в которой рассказывалось о достижениях «дуэта» Храпуновых — оба рационализаторы, оба передовики, недаром их фотографии украшают Доску почета. Корреспонденция эта была напечатана в 1959 году. С тех пор в семье Храпуновых произошли значительные изменения: отец, Григорий Сергеевич, ушел на пенсию, а бывший обмотчик Сергей Храпунов, окончив механико-технологический политехникум, стал мастером). Позвонив на фабрику, я узнала от Сергея Григорьевича адрес его отца.
Григория Сергеевича я застала дома.
— Что я помню о своем отце? — переспросил он меня. — Да вы проходите, садитесь вот сюда, к столу.
Он стал что-то искать среди книг и многочисленных альбомов. Наконец вынул из пачки старую фотографию и положил передо мной на стол.
Со снимка смотрел задумчивый человек. Молодой. Красивый. С зачесанными набок волосами, с русой бородкой и усами. С легкими залысинами. Лицо сильное, волевое, лицо много повидавшего и пережившего человека.
— Говорят, ваш отец сделал первый тканый портрет Ленина?
— Да, это так. Отец начал рисовать Ленина в 1921—1922 годах. Хотя первые эскизы были сделаны им раньше. Мне было тогда лет пятнадцать. Я работал у него подручным. На моих глазах и возникал портрет Ленина.
Портрет отец нарисовал небольшой. Помню, он перенес его на лист плотной бумаги, или, как говорят у нас, на патрон. Потом расчертил его на клеточки, насек точки. Через каждую точку на заправленный в ткацкий станок патрон были пропущены нити. Нити переплелись, проявив свет и тени. Так портрет Ленина был перенесен на ткань. Помню еще фон этого самого первого, пробного тканевого портрета — черно-синяя канва... Потом портрет выткали в нескольких экземплярах. С ним мы ходили в те годы на демонстрации.
На фабрике я уже узнала, что патрон, по которому ткали портрет, к сожалению, не сохранился. Но ведь с него было сделано несколько экземпляров портрета — об этом мне говорили в граверной мастерской.