Держим курс на Пермь. Вечером наконец получаем на борт сообщение, что корабль благополучно приземлился, и команду — постараться выйти с ним на связь и производить визуальный поиск. Тем временем один из поисковых самолетов уже обнаружил корабль, видел космонавтов, передал координаты. Космонавты связались с самолетом и сообщили, что подождут до утра.
Всю ночь над ними ходили ИЛы с парашютистами. Прыгать было нельзя — высокие деревья стоят плотно, сильный ветер, возможны травмы. Космонавты чувствовали себя хорошо. А на первое время у них было все необходимое — аварийные пайки, спасательное снаряжение и собственный дом — космический корабль.
И все же ночь у нас никто не спал. Ждали рассвета. Чуть забрезжило, едва обрисовались деревья, МИ-6 поднялся в воздух. Отправились в район посадки, чтобы забрать космонавтов и корабль. Однако это оказалось гораздо сложнее, чем мы предполагали.
Из иллюминаторов внимательно следим за тайгой, ждем появления яркого купола парашюта корабля — главного ориентира. Идем на высоте метров сто пятьдесят. И вот тогда-то я, пожалуй, впервые почувствовал, что значит для человека, даже подготовленного, вдруг оказаться в таких диких местах. Да, наверное, это не похоже на тренировку любой сложности.
Тайга седой щетиной покрывала, казалось, всю землю и — ни дымка, ни дороги...
— Вот он, вот он, смотрите! — радостно завопил штурман.
Но тут уж и мы увидали. Внизу — оранжевый купол парашюта и под ним, глубоко в снегу — сам корабль. Сорокаметровые деревья вокруг, бурелом.
Сделали круг, чтобы посмотреть, как чувствуют себя космонавты. Один стоял и весело махал рукой, а второй сидел на чем-то. Он нас и насторожил: может, получил травму? Связались с космонавтами по радио. Нет, все в порядке.
Через несколько минут, в нескольких километрах нашли площадку. Вертолет завис, и пилот предложил борттехнику спрыгнуть, посмотреть, что за грунт. Какой там грунт! Техник ухнул в снег по грудь. Но это было единственное место, где мы могли десантироваться. И летчик рискнул. Тяжелая машина медленно опустилась.
Мы вышли, вернее — провалились в сугробы. Я попробовал было идти, но это походило на рытье траншеи. Можно, как выяснилось, перекатываться по легкому насту. Метров двести мы с кинооператором пробовали так двигаться и выдохлись. Что же касается нашего специального снаряжения, то...
Накануне, перед отлетом, когда мы только собирались на аэродроме, появление нашего автобуса с багажом вызвало у остальной группы веселое оживление. Над полем светило весеннее солнце, стояла теплая погода, а мы полчаса выгружали из чрева машины, казалось бы, совсем ненужные вещи: газовые плитки, теплые спальные мешки, унты, зимние толстенные куртки. Особый смех вызвали неуклюжие широченные лыжи. Когда традиционное «на полюс собрались?» повторилось, наверное, в пятый раз, мы стали огрызаться: «Погодите!..» Хотя в душе и сами кляли свое имущество — тяжесть!