Спокойными кажутся пришвартованные суда. Силуэты некоторых очерчены огнями. И только спасатель «Посейдон» стоит кормой к причалу и носом в море. Как стрела в натянутой тетиве. Кажется, обруби концы — и он вылетит в море. В такую погоду особенно ощущаешь эту «получасовую готовность». Вся команда на местах, никаких увольнений, собранность и внимание. Это ощущение передается даже тебе, хотя ты не на судне, а на причале...
Утром туман постепенно растаял. Видны большие океанские суда, белые, с красивыми трубами, и маленькие суденышки разных рангов и разных назначений. Одни стоят у причалов, другие крутятся на рейде, уходят из порта или возвращаются с моря. И кажется, что порт — это все, что мы видим над водой: корпуса кораблей, краны, причалы. Но на самом деле в порту идет и другая, незаметная жизнь. Где-то водолазы проверяют винты, ведут подводную сварку, осматривают и ремонтируют причалы и прямо на плаву очищают подводную часть судна, вернувшегося из экваториальных вод, из теплых морей. За долгое плавание судно успело обрасти ракушками, морской травой, и, пока оно ждет причала и стоит на рейде, водолазы очищают его, возвращая судну ходовые качества. Всем этим занимается аварийно-спасательная служба ММФ. И спасатель «Посейдон», по-прежнему стоящий в готовности, и наш бот, и установка «Краб-2», и ряд вспомогательных судов — это и есть спасательная служба, работа которой невидима и незаметна...
Мы проходим на боте семь миль, бросаем якорь и поднимаем сине-белый флаг. Он означает: «У меня спущен водолаз. Держитесь в стороне от меня. Следуйте малым ходом»...
Солнечное утро. Тихая вода. С бота тянутся красный и синий кабели к камере и водолазу, а на палубе, у телевизора, стоят несколько человек и внимательно смотрят на экран.
— Пришел на рабочее место, — слышен голос Гены в динамике.
Теперь наступает самый ответственный момент: как будет работать камера под водой? Ради этого и весь эксперимент, ради этого у телевизора инженер отряда аварийно-спасательных работ Черноморского пароходства Виктор Климов, инженер по судоподъему Вадим Борисов и главный инженер Валерий Иванович Степкин.
Под нами на глубине восемнадцать метров затонувшее судно. Судно старое, не пригодное для эксплуатации.
На экране появляется неясный рисунок части судна, а затем носовая кромка его.
— Гена, Гена, направь на предмет, — просит Виктор и манипулирует ручками, добиваясь четкости и резкости изображения.
Видно, как водолаз передвигается в воде, и наконец камера замирает. В воде сорокакилограммовая шарообразная телекамера весит гораздо меньше, и водолаз сравнительно легко управляется с ней.