– Я, пожалуй, пойду. Извините, что ворвался в неподходящее время. До свидания.
– Нет, не уходите, – воскликнула я и, схватив Натаниэля за руку, прошептала ему на ухо: – Мне надо поговорить с тобой, сейчас.
Озадаченно посмотрев на меня, он повернулся к Антонио.
– Извини, ради Бога.
Мы удалились в бальный зал, и он закрыл дверь.
– Натаниэль, – взволнованно заговорила я, – сейчас некогда объяснять, но ты должен отослать Викторию с Антонио.
– Что? Отослать ее?
– Послушай, – я сделала глубокий вдох. – Ты не поверил мне, когда я пыталась предупредить тебя насчет Пруденс. Но повторяю – я знаю, что произойдет в будущем, и я говорю совершенно серьезно. В пять часов тринадцать минут утра начнется землетрясение, во время которого Виктория получит страшные ожоги. Ты должен мне верить.
Он хотел было возразить, но передумал.
– Ты знала, что пришел Антонио с этими бумагами, – сказал он, задумчиво поглаживая подбородок. – И ты знала про Пруденс с Феннивиком и про то, что он собирался убить меня.
– Правильно, – от волнения я заговорила громче. – Не забудь про аэроплан, откуда, ты думаешь, я узнала, как сделать так, чтобы он летал? И как снять у Виктории боль во время месячных и какая будет погода сегодня вечером?
– Поразительная цепь совпадений.
– А как ты объяснишь тот факт, что я знала об извержении Везувия до того, как прочла об этом в газетах?
После неловкой паузы он сказал:
– Признаю, я не вижу объяснения, хотя какое-то объяснение безусловно должно быть.
– Оно есть. Я же говорю тебе, я видела будущее, и скоро будет землетрясение такой силы, какого еще не было в этом городе.
В глазах у него появилось беспокойство.
– Может, ты действительно наделена даром предвидения. Я допускаю, что такое возможно…
По его глазам я видела, что желание верить борется в нем со здравым смыслом. Ему было нужно доказательство. Я подумала о пузырьке с таблетками, но решила не запутывать все еще более объявлением, что я из будущего.
– Ее комната, – нашла я выход, молясь про себя, чтобы Виктория простила мне это предательство. – Виктория читает любовный роман, чего, по ее мнению, ты не одобришь. Вот почему она не будет спать на рассвете, а будет читать при свече, когда произойдет землетрясение.
– И свеча…
– От свечи у нее загорятся волосы. Ее лицо останется обезображенным шрамами на всю жизнь.
На лице Натаниэля отразился ужас. Он выбежал из бального зала и понесся вверх по лестнице, пробежав мимо озадаченной Виктории, стоявшей на площадке. Я побежала вслед за ним и едва не столкнулась с ним, когда спустя минуту он выбежал из комнаты Виктории с доказательством в руке.