– Вижу, вы ходили по магазинам, – заметила она. – Это чудесное платье – цвет явно вам идет.
– Спасибо. Ваше платье тоже очень красиво, – сказала я, чувствуя себя, по сравнению с ней, одетой совершенно безвкусно. – Да, на вас вчера были изумительные сережки. Жемчужные. Могу я спросить, где вы их приобрели?
Она коснулась нити жемчуга на своей шее.
– Спасибо. Мне их подарил один очень дорогой мне человек. Я обожаю жемчуг. Он такой искристый… как миниатюрные хрустальные шары.
Я догадывалась, кто был этим «очень дорогим человеком», подарившим ей жемчужные серьги, но сейчас меня занимало совсем другое. Ее упоминание хрустальных шаров напомнило мне, что в тот вечер, когда Натаниэль нашел меня на чердаке своего дома, он сказал о вере Пруденс в привидения.
Я испробовала все, что только могла придумать, чтобы помешать ему жениться на ней – однако ничто не сработало – ни правда, ни вымысел, и моя попытка соблазнить его потерпела фиаско. Какого черта! Если Натаниэль не поверил в мои экстрасенсорные способности, то почему бы мне не попытать счастья с Пруденс?
– Могу я взглянуть на вашу ладонь? – спросила я, выдавливая из себя вежливую улыбку. – Я, видите ли, читаю по руке. Мама говорит, что мне следовало бы родиться цыганкой – так много моих предсказаний сбывается.
– Хиромантка! – Пруденс хихикнула от возбуждения. – Какая прелесть. Я обожаю, когда мне гадают. – Она положила руку на стол, ладонью вверх, и я взяла ее в свою.
– Я вижу длинную линию жизни, – начала я.
– Хорошо, – Пруденс принялась обмахиваться свободной рукой. – Что еще вы видите?
Наклонившись вперед, я сощурилась, делая вид, что внимательно изучаю линии на ее холодной наманикюренной руке.
– Странно, – сказала я. – Линия любви у вас раздвоена. Как вам это нравится?
Лицо Пруденс стало белым, как мел.
– Вероятно, здесь вы ошиблись. Я выхожу замуж в субботу.
Я пожала плечами.
– Я не пытаюсь что-либо объяснить; я просто читаю линии. Гм. – Я провела пальцем по ее руке и наморщила нос. – Видите это? Это означает трудный брак.
– Что?
– Сожалею, что приходится говорить об этом, но впереди вас ждет большая печаль.
– Печаль? – Ее рука задрожала. – Разве мой муж не будет хорошо ко мне относиться?
Я кивнула.
– Поначалу.
– А потом?
– По прошествии какого-то времени ему наскучат приемы и балы, которые вы любите. – Я прищурилась, вглядываясь. – Я вижу, как вас держат взаперти в вашей комнате, не позволяя никуда выходить…
– Натаниэль никогда такого не сделает! – Ее рука взлетела к горлу.
– Никаких больше красивых платьев… или драгоценностей. Я вижу, как ваш муж ограничивает ваши расходы. Ограничивает резко…