Внезапно пальба прекратилась. Раздались два одиночных выстрела – контрольных, кто-то кого-то добивал, и знакомый голос осведомился:
– Ну что, бро, долго валяться собираемся?
Данила вскочил. Момент глядел на него настороженно, но «грозу» держал стволом вниз.
Ладно, сейчас не время для разборок…
– Заводи машину, – приказал Астрахан.
– Облом, бро… – развел руками Гена. – Этот бугай Кондрат шину прострелил. И запаски, как назло, нет… О, гляди, за вами уже бегут.
– Тогда – вперед! Ходу! Момент, прикрываешь!
– Понял тебя, бро… – ухмыльнулся тот. – Э, слушай, а где Рома?
* * *
«Отель» со всех сторон окружали молодые деревца, между которыми вилась утрамбованная тропка – здесь часто ночевали. Хоббит потянул на себя тяжелую дверь, сколоченную из мелких бревен, Рэмбо погладил свежие борозды, оставленные когтями.
– Хренозавр порезвился, – прокомментировал Хоббит. – Молодой и мелкий. Взрослый бы вынес дверь.
– А может, и вынес, – не согласился Рэмбо. – Ее потом назад поставили.
– Идем уже. – Шейх, оттеснив Хоббита, шагнул в черную утробу придорожной гостиницы, которая не утратила свою функцию даже в условиях Сектора.
Окна были намертво заколочены, лестница захламлена. Пришлось включать фонарь: повсюду – окурки, тряпки и гильзы, воняет бомжами.
– Сюда только самые рисковые ходят, – рассуждал Хоббит. – Те, кто пытается понять. С которыми Глубь разговаривает. Ну, картинки показывает, а там понимайте как хотите… Ох ты!
Стена была забрызгана бурым, словно тут кто-то взорвался изнутри.
– Таки взрослый был хренозавр, – сделал вывод Рэмбо.
Луч фонаря метнулся на кучу тряпья, выхватил…
Что это? Ветви? Нет, не ветви – ребра торчат из развороченной грудной клетки.
– Тьфу, пакость. – Хоббит отвернулся. – Такое место испортили!
Шейх посветил под ноги: а вот и голова.
– Паспорт искать не будешь?
Хоббит засопел:
– Идите вы! В соседней комнате переночуем, только дверь надо закрыть – и входную, и эту. Во избежание.
Вторая комната мало отличалась от первой: гнездо из тряпья, заколоченные окна, проломленная стенка в ванную, где сохранилась разбитая душевая кабинка и унитаз, гильзы на полу, консервная банка с окурками, только трупа нет. На потолке – темные заплесневелые полосы, видимо, крыша течет.
Вместе с Рэмбо заперли обе двери, сволокли отсыревшее тряпье к стене, расстелили спальник, зажгли свечку и выложили что у кого было: килька в томате, гречка с тушенкой, краюха хлеба и банка сгущенки. Небогатый, но стол. Рэмбо вынул из рюкзака и сразу же выпил банку энергетика.
Вдруг мир стал зыбким, пошел волнами, начал расползаться по швам. Рэмбо перекосило, свеча зачадила, щелкая, Хоббит сдавил виски и зашевелил губами. Шейх не слышал его, но ощущал каждой клеткой организма: Всплеск. Ему казалось, что он раздувается, вот он уже не помещается в гостинице, заполняет собой лес, вбирает туман, вот движется на невнятный зов в числе прочих безликих теней… Они – это он, он – это все!