– Вроде… оторвались… – пропыхтел Кондрат.
– Еще нет, к сожалению, – возразил Прянин. – Это они без Андрония боятся в город заходить, а вот с ним пойдут за милую душу. Он ведь за сына мстить будет, господа, непременно будет.
– Где тут можно спрятаться? – спросила Марина.
– Нигде, – разочаровал ее Доцент. – Везде найдут. А вот если добраться до плотины, туда они точно не сунутся.
Из-за ближайшей многоэтажки выскочил Момент, весь взмыленный, дреды растрепаны, из раскаленного пламягасителя «гроза» валит дым, почти все подсумки для магазинов пусты.
– Ух, я им дал, бро! – доложил он жизнерадостно. – Ох, они у меня огребли по полной!
Данила молча шагнул к проводнику и коротко, без размаха ударил его в челюсть.
Тот отшатнулся и завопил:
– Ты чего, чувак?!
– Убил бы! Так это ты, сволочь, папаню МАСовцам сдал, да?
Момент вытаращил покрасневшие от травы глаза:
– Да ты чё? Не я это! Да чтоб меня разорвало! Блин, ты сам смекни: я ж мог ночью Марину тихонько увести и передать Шейху. Сто раз мог, и ты ничё не сделал бы, сожрал бы тебя Сектор! Ты – мой друг единственный, с кем я стрелковый клуб открывать буду?
– Здесь я прослезиться должен, да?
– Да не он это, отвечаю! – вступился за Момента Кондратий.
– Они думают, что я с ними. Пусть думают! – Момент скрутил кукиш и ткнул в сторону Москвы. – Во им. Да, шкура я, меня судить легко. Но не все такие свободные, как ты. Тебе нечего терять, а у меня мать и сестра молодая, двадцать лет ей. Я ее вот этими руками качал, баюкал, бро! А им стоит пальцем щелкнуть – и нет Ольки. Так-то. Что ты пялишься на меня, пялится он!
– Господа, господа, – прервал их беседу Прянин. – Все это очень увлекательно, но, по моему глубокому разумению, не совсем уместно. Взгляните, что ты будешь делать – нас опять догоняют!
Факелы пришли в движение: отец Андроний рвался мстить за сына.
– Веди к плотине, Доцент, – сказал Данила.
И – опять бег. Через ночь, через мертвый город, мимо распахнутых канализационных люков, из которых веет каким-то запредельным, неземным холодом, мимо домов с трещинами в стенах от крыши и до фундамента, мимо покосившегося памятника Ленину… Вперед, вперед, на шум льющейся воды, к сырости и влаге, к плеску волн – подальше от факелов, выстрелов и ненависти за спиной.
– Стойте! – выдохнул Прянин и остановился так резко, что Марина на него налетела. – Дальше надо идти медленно и осторожно. И оружие уберите от греха подальше…
– Чего это ты раскомандовался? – удивился Кондрат. – Ты чё, Доцент, а?
– Послушайте, уважаемый… – сказал Прянин твердо. – Я, в отличие от вас, тут уже бывал. Вон плотина – видите? Туда с оружием, с шашками, так сказать, наголо, идти не рекомендуется.