Конечно, аутентичная атмосфера нравится не всем. Например, Венеция – город-музей – вызывает у людей разные эмоции. Очень красиво – да, но многим кажется, что в таком музее на открытом воздухе жить просто невозможно, в нем есть красота, но нет ощущения комфортности. Но это все же крайний случай, большинство городов в такие музеи не превратить, да никто и не собирается. Идея неприкасаемости, так сказать, стеклянного колпака в отношении градообразования – это величайшая глупость. Потому что архитектура нуждается в профилактике так же, как любая сложная техника. И если нет профилактики, нет обновления, нет соответствующей работы, то это все ржавеет, стареет и приходит в негодность. Поэтому идея музеификации исторических населенных мест – бредовая. А вот идея превращения такого рода исторических образований в объекты туристического интереса, показа, привлекательности – это идея здравая. И ей следует большая часть цивилизованного мира.
Иногда в пример приводят Санкт-Петербург, который уже давно называют городом-музеем. И то, что центр Санкт-Петербурга – объект культурного наследия ЮНЕСКО, означает только, что его внешний облик не должен меняться. Но никто при этом не говорит, что нельзя в домах менять водопровод или электричество.
Что касается Москвы, то если все будет продолжаться так, как шло хотя бы последние двадцать лет, то вместо артефактов, вместо подлинных произведений старины, истории, которые еще сохранились в Москве, скоро будут сплошные муляжи, макеты и фальшивки, а настоящих памятников архитектуры не останется. Россия в мире интересна тем, что это страна колоссальной культуры, и смотреть на подделки – современные здания в псевдоисторическом стиле – мало кто поедет.
Разумеется, не все совсем уж беспросветно – за последние двадцать лет многое и отреставрировано, правда в основном церковные памятники – десятки храмов подняты из руин. Но с другой стороны, опять же, сотни исторических зданий утрачены, в том числе палаты XVII века, усадьбы XVIII и XIX веков, построенные Баженовым, Казаковым, Шехтелем, места, связанные с Пушкиным, и так далее. Лужков в начале 90-х годов приходил к власти с лозунгом, что будет восстанавливать исторический город. И одной рукой что-то реставрируя, другой он и его окружение крушили, а потом стали крушить уже обеими.
«Вы говорите «Лужков» – а сколько было уничтожено в 30-е годы?»
«А разве до Лужкова Москва была лучше?»
Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы».
Конечно же это происходило и раньше, но если сравнивать реконструкцию нынешнюю с реконструкцией Сталина – Кагановича, то разница налицо – у той эпохи все-таки были свой градостроительный замысел и своя идеология, которая отразилась на облике Москвы. Генплан 1935 года, который определил облик современной Москвы, был абсолютно варварским по отношению к историческому наследию, но во многом в градостроительном отношении он был сделан весьма профессионально – благодаря этому город жил и развивался в течение пятидесяти с лишним лет. Они сносили точечно, уничтожали в основном главные символы старой России. Им важно было создать облик новой коммунистической Москвы, столицы мировой пролетарской революции, как тогда выражались. Но при этом ткань исторического города во многом, процентов на семьдесят, оставалась нетронутой.