Честно говоря, я была не просто довольна — меня распирало от радости и облегчения, что всё обошлось и обернулось вот так. Два месяца терпела, но приз оказался невероятным! Вот бы и Рейну повезло…
Кстати, я заметила, что наш язык жестов действительно изменился. Сейчас Рейн самым естественным образом делал то, что раньше казалось нетактичным, — обнимал меня за плечи или за талию, когда мы спускались к столу, держался чуть ближе, чем раньше, ровно на границе приличия. Без конца касался то моей руки, то платья… и смотрел, не отрываясь. А я краснела и хлопала глазами на него.
Переезд много времени не занял. Мы погрузились в лаково-чёрную карету, запряжённую парой вороных тонконогих коней. Винта села с нами. Изнутри экипаж был обит жемчужно-серым шёлком, шторки на окнах были синими. Явно заказывал мужчина. Зато мягкость рессор я оценила сразу, как мы тронулись.
По пути Рейн давал пояснения:
— До городских ворот от нас полтора часа рысью на север. Дорога ровная, больших перепадов высот и крутых поворотов нет. Кстати, я говорил тебе, что вдоль берега идёт несильное морское течение, и тоже на север? Очень удачно, все стоки от Лореции и порта уносит в другую сторону, у нас вода чистая даже после сильных штормов.
Угу, для рыбы и омаров очень хорошо. И для купания тоже.
— Смотри, вот там, на холме, за кипарисовой рощей, когда-то стоял древний храм, посвящённый Виарне. Развалины с несколькими колоннами сохранились до сих пор. Если будет желание, можно потом туда прогуляться. В библиотеке есть книга об этом месте.
Интересно, обязательно съездим!
— Обрати внимание на перекрёсток. Отсюда начинается тракт, ведущий на юг. В конце каждой недели здесь бывает большая ярмарка…
И так всё время. Мы с Винтой полюбовались на королевские миндалевые сады, издали оценили габариты Большого Южного маяка и вообще всю дорогу крутили головами, слушая Рейна. Ссэнасс архитектура, история и сельское хозяйство не очень занимали, поэтому она просто вылезла на крышу кареты — смотреть на дорогу.
Ближе к городу стало людно. Резво бежавшие до того кони замедлили рысь, мы влились в общий поток повозок и экипажей.
— Скоро приедем, — улыбнулся муж.
Площадь Цветов оказалась центром богатого квартала недалеко от дворца. Судя по всему, названием место было обязано разбитым перед каждым особняком цветникам — наш украшали два стоявших как стражи по сторонам от входа кипариса, бордюр из красиво подстриженных кустов самшита, лаванда и штамбовые розы. Последние до сих пор цвели нереально большими — размером с чайные чашки — бархатистыми бордовыми цветами.