Ночью же скатываются к океану мальки тихоокеанских лососей. Благодаря присутствию в толще воды крупных личинок насекомых лососевая молодь меньше выедается хищниками, а сами мальки, нагуливая вес, питаются в это время более мелкими мигрирующими организмами. Днем активная жизнь в реке замирает.
Подсчет мигрирующих организмов позволит нам разобраться во многих закономерностях их поведения и даст возможность прикинуть, сколько рыбы может здесь прокормиться. Скучать во время такой работы не приходится, и если нет дождя, то шорохи ночной тайги, падающие звезды и ожившая, с каждой новой пробой раскрывающая свои тайны река наполняют ее романтическим смыслом.
Однако время собираться в дорогу. Жесткий график не позволяет нам долго задерживаться на одном месте. Облачаемся в гидрокостюмы. Игорь и Леша уже сделали для нас горячий обед, надули плот и запаковали большую часть приборов. Когда все было готово к отправке, у ребят возникли сомнения: выдержит ли плот такую нагрузку? Теоретически мы знали, что 800 килограммов — это отнюдь не предел. Но, глядя на гору вещей, сложенных в кучу, засомневались. Методом проб и ошибок все-таки разместили груз под крышей Плота. Прорезиненная ткань накрыла вещи, спрятав их от дождя. Надев на голову хоккейные шлемы, а поверх гидрокостюмов спасательные жилеты, Игорь и Сережа сели на передний баллон, мы с Лешей поместились сзади, по левому и правому бортам. И плот пошел. Сначала медленно, вроде приноравливаясь к взваленным килограммам, а затем, попав в основной поток, пронесся с головокружительной быстротой.
Первые километры прошли комом. В дороге разобрали три завала, пропилили ножовкой проход под поваленным деревом. При первой же подкачке баллона вышел из строя единственный насос, через некоторое время отказал температурный датчик, пришлось ремонтировать. Сережа и Алексей по разу успели вывалиться из плота, а Игорь разбил свои очки. Прошли два километра из ста двадцати, и столько потерь.
Заломы, завалы, нет им счета. Главное орудие сплава — ножовка и топор. Пропиливаем и прорубаем плоту дорогу. За весь день самый длинный участок чистой воды был около 400 метров. Бурлящие перекаты не воспринимаются как препятствия; наоборот, проходя их, получаешь хоть какое-то удовольствие. Участки с торчащими из воды топляками мы назвали слаломом.
Примерно через каждые десять километров проводим количественный учет обитателей грунта. Работа эта ювелирная. Надо войти с сачком в реку, одной рукой осторожно взять с грунта камень, приподнять его, а другой успеть подвести под него сачок таким образом, чтобы букашки не успели разбежаться в разные стороны. Чуть задержался, промедлил — и никого не поймаешь. Затем камень в сачке вынимаешь из воды и начинаешь в ведре смывать с него живность, которую в дальнейшем, отфильтровав через промывалку, помещаешь в банку. Одно грубое движение, и кого-нибудь ненароком можно раздавить. Точность подсчета зависит только от ловкости рук и еще от количества вынутых камней, которых желательно на одной точке иметь около десятка. А какая может быть ловкость рук, если уже после второго вынутого камня от холодной воды пальцы не гнутся. Поэтому вынул камень — отогревай руки на костре, отогрел — иди за следующим.