— Думаю, мы недооценили проблему темпоральной инверсии, — размышлял вслух господин Иерихон.
— Ох, это что еще? — сказал законник Луи.
— Энтропийный градиент электромагнитногравитационного поля, — сказал Эд Галлацелли.
— Нет, что вот это такое? — Нечто, напоминающее миниатюрный шторм, обрушилось на верхний сектор пузыря, извергая слабенькие, совершенны неэффективные голубые молнии.
Три инженера уставились на странное явление.
— Милосердный боже! — сказал Эд Галлацелли.
— Я думаю, это привидение, — сказал Раджандра Дас. Облако энтропийной эктоплазмы свернулось в прозрачную голубую копию Гастона Тенебра. Его голова была вывернута под невозможным углом, а сам он, казалось, кипел от плохо сдерживаемой ярости. Возможно, ярость была вызвана тем обстоятельством, что он был абсолютно гол. Предметы одежды, очевидно, не могли последовать за своим хозяином на ту сторону могилы — даже в виде белых покровов, в которые общественное воображение благопристойно наряжает своих призраков.
— С виду он совершенно чокнутый, — сказал Раджандра Дас.
— Ты бы тоже чокнулся, если б тебя убили, — сказал Луи.
— Привидений не существует, — твердо сказал господин Иерихон.
— Ах, не существует? — одновременно воскликнули остальные трое.
— Это времязависимый набор личных энграмм, голографически записанных в локальную пространственную стресс–матрицу.
— Черта с два, — сказал Раджандра Дас. — Это привидение.
— Н глаз не отличишь, — согласился господин Иерихон.
— Ладно. Итак, у нас есть главный свидетель. Поиграйтесь с этой штуковиной и попробуйте его поймать. Я собираюсь представить завтра суду призрак жертвы убийства, чтобы он дал показания от собственного имени. — Шесть рук протянулись к панели управления генератора поля. Господин Иерихон шлепками отогнал прочь менее ловкие пальцы и занялся верньерами. Голубой пузырь сократился в два раза, рассекая пополам ветряной насос и отрезая треть общественной солнечной фермы.
— И еще раз, — сказал Луи Галлацелли, выстраивая в уме стратегию допроса. Он войдет в историю юриспруденции. Он будет первым адвокатом в истории, подвергшим призрак перекрестному допросу. Пузырь сжался еще раз. Призрак, находившийся теперь менее чем в ста метрах от своих пленителей, сердито посмотрел на них и ударил в стену узилища игрушечной молнией.
— Надеюсь, он не станет применять к нам эту штуку, — сказал Раджандра Дас. Призрак заметался в верхней точке сферы, бурля от невыразимой ярости.
— Хватайте его, — сказал Луи Галлацелли, бессознательно принимая судебную позу. В его мыслях дело было уже выиграно. Имя Галлацелли передавали из уст в уста повсюду, где творилась несправедливость и нарушались права человека.