— Не спрашивай меня, Софья.
Первым ее побуждением было потребовать ответа. Если уж ей придется расхлебывать кашу, что заварила мать, то разве не заслуживает она знать правду?
Но, немного подумав, Софья пришла к мудрому заключению, что делать это не стоит, и слова, уже готовые сорваться с губ, так и не прозвучали.
Она любила Александра Павловича и питала к нему глубокое уважение, но прекрасно понимала, что он всего лишь человек, со своими слабостями и недостатками. А еще ей всегда казалось, что императора окружает аура меланхолии, словно он носит в себе некую тяжелую тайну.
Так ли уж она хочет знать, какая именно тайна породила такую печаль?
— В таком случае, матушка, вам нужно написать императору и предупредить его о грозящей опасности. Император непременно пожелает вернуться в Петербург.
— Нет, — отрубила княгиня.
— Но правду скрыть невозможно.
— Именно это я и должна сделать.
Софья нахмурилась, отказываясь верить в то, что мать может быть настолько себялюбивой.
— Вы готовы подвергнуть Александра Павловича опасности только потому, что не желаете признаться в собственном неблагоразумии?
Темные глаза раздраженно блеснули.
— Боже мой, неужели ты ничего не замечала в последние месяцы?
— Вы имеете в виду бунт?
— Александр очень расстроен.
Мария поднялась, прошла по полированному полу. На лице ее явственно проступило выражение крайней озабоченности. — Он всегда считал Семеновский полк самым верным и предательство воспринял как удар кинжалом в сердце. Мне страшно за него. Он такой впечатлительный. Я не уверена, что он переживет то, что сочтет еще одним предательством.
— Мы все желаем ему добра и здоровья, но он — император, — мягко напомнила Софья. — Он должен знать обо всем, что может угрожать трону.
Мария остановилась и, гордо подняв подбородок, посмотрела на дочь.
— Я намерена устранить все угрозы до возвращения Александра.
— Как? Если кто-то завладел вашими письмами…
— Не уверена, что их кто-то видел.
Софья потерла пальцами виски.
— У меня, матушка, от вас голова разболелась. Может быть, вам лучше начать сначала.
Мария устало вздохнула и, переведя дыхание, постаралась собраться и взять себя в руки.
— Неделю назад, на маскараде у графа Бернадского, ко мне подошел некий мужчина в маске, назвавшийся Голосом Правды. Заявив, что располагает письмами, которые я писала Елизавете, он пригрозил опубликовать их, если я не соглашусь заплатить сто тысяч рублей.
— Сто тысяч рублей, — прошептала Софья, пораженная размером названной суммы. Худшего варианта развития событий она и представить не могла. — Боже… Но мы не сможем собрать такие деньги.