Борис нахмурился:
— Как скажете, ваша светлость.
Почувствовав, что слуга недоговаривает, Стефан посмотрел на него:
— Что еще?
— Госпожу Софью в России очень любят. Она из тех немногих близких к Романовым, кто настаивает на смягчении положения крестьян. Она много жертвует на благотворительность.
— Похвально, но я не совсем понимаю, что ты хочешь этим сказать.
— В России госпожу Софью никто и пальцем тронуть не посмеет, — объяснил Борис. — Разве что сумасшедший, желающий, чтобы его растерзала толпа.
Стефан вздохнул. Черт, и как только его угораздило ввязаться в это мутное дело? Лживая любовница, опоившая его, обокравшая и сбежавшая. Загадочные враги, о которых ничего толком не известно. Толпа, готовая растерзать ее обидчика…
Не совсем то, к чему привык герцог Хантли.
Но отказываться от цели и поворачивать назад он не собирался. Герцог никогда не отказывался от того, на чем останавливал взгляд, будь то редкое первое издание, призовой бык или женщина, вторгшаяся в его сны.
— В таком случае нам нужно найти госпожу Софью до того, как она достигнет границ России.
— Отсюда до Санкт-Петербурга дорога длинная.
— Чем раньше мы начнем охоту, тем скорее ее закончим.
Слуга сдержанно поклонился:
— Как вам будет угодно, ваша светлость.
Натягивая перчатки, Стефан вспомнил выражение отчаяния, мелькнувшее в глазах Софьи, когда она склонилась над ним для последнего поцелуя. Он задумчиво нахмурился.
— Борис.
— Да, ваша светлость?
— Как ты думаешь, для чего княгиня Мария могла отправить свою дочь в Англию?
Борис ответил не сразу. Много лет он был не только слугой, но и доверенным человеком Эдмонда и лучше многих дворян знал, что и как делается при дворе российского императора.
— Княгиня Мария всегда строила амбициозные планы в отношении своей дочери, но и чрезмерно оберегала ее от всех жизненных волнений, — медленно заговорил слуга. — Если она по доброй воле подвергла ее риску, то лишь по очень веской причине. Я знаю только одну такую.
— И что же это за причина?
— Александр Павлович. Княгиня посвятила ему всю свою жизнь. Защита трона — ничего важнее для нее нет. Ради императора она готова принести любую жертву.
Ярость, какой он еще не знал, огненным смерчем пронеслась по жилам. Вскипела кровь. Эгоистичная дрянь. Если это так, то получается, что княгиня не только отправила дочь в чужую страну с поручением совершить кражу, но и подвергла ее жизнь смертельной опасности.
Если бы не он, Софья уже могла бы лежать мертвой в номере парижского отеля.
— Хочешь сказать, она пожертвовала бы чем угодно ради того, чтобы сохранить Александра Павловича на троне, или ради сохранения собственного положения при дворе? — процедил он сквозь зубы.