* * *
Ко дню вывода войск мне, — что называется, «кровь из носа», — нужно было продиктовать в редакцию репортаж, который включал бы в себя интервью с командующим. Договорились с ним встретиться вечером.
Я лежал на железной кровати в опустевшей офицерской казарме в Ташкургане, размышляя обо всем происходящем, когда вошедший незнакомый майор уточнил:
— Извините, это вы — корреспондент «Комсомолки»? К вам гости.
На грязном полу армейского «уазика», который стоял перед входом в казарму, контрабандно провезенная на территорию дивизионного городка, но, судя по выражению лица, абсолютно счастливая, лежала американская подданная Джана Шнайдер.
— Слушай, договорись об интервью с Громовым, а? Скажи так: я обещаю ему целый год свободной любви, о которой он никогда не слышал! — зашептала она, не поднимая головы с пола.
Я, конечно, передал эту просьбу командующему в точности. Его короткий ответ, несмотря на соблазнительное предложение, был отрицательным, и дословно воспроизвести его я, к сожалению, никак не могу по цензурным соображениям.
Но, как бы там ни было, американская журналистка Джана Шнайдер была в те февральские дни единственным представителем западной прессы, кому удалось пробраться на ту сторону советско-афганской границы и оказаться в самой гуще измотанных долгим маршем, ошалевших от радости, уходящих домой войск. Легко представить, какие тексты произносили особисты, обнаруживая беспризорную американку то в одном, то в другом батальоне… И это ее глазами мир увидел последние дни той войны. Обложки всех главных журналов мира — американского «ЮС Ньюс энд Уорлд Рипорт», французского «Пари Матч», итальянского «Экспрессо», испанского «Камбио-16» и так далее — на следующий день вышли с ее фоторепортажами на обложках, и можете поверить: эти фотографии были великолепны.
P. S.
У Хемингуэя спросили однажды, что он думает о войне. Он ответил: никогда не любил войн, но у меня, по-видимому, есть к ним некоторые способности. Джана Шнайдер, конечно, — героиня его романа.
— Мне нравятся ситуации, которые требуют от меня невозможного. И я никогда не сдаюсь первой. Не вышло, я проиграла? Что ж, попробую еще раз. Это мое хобби.
Между прочим, раньше она играла на Бродвее.
— Заставить несколько сотен человек смеяться или плакать одновременно — это восхитительно. Это может только театр. Но Бродвей — галеры. Я работала там семь лет, и каждый день говорила себе: я должна быть лучшей. И однажды мне это наскучило.
Джана — фрилансер, репортер на вольных хлебах. Это означает, что в профессиональной среде она занимает одну из низших ступеней. Фрилансерам не дают интервью президенты, на них посматривают свысока коллеги, работающие в штате редакций. Хотя втайне завидуют им: фриланс — высшая степень свободы в профессии, связанной с добычей новостей. Фрилансер сам выбирает тему, сам решает, что и как он хочет писать. Иногда попадает «в десятку», обходит соперников, оказываясь в центре событий раньше всех. Тогда его репортажи идут нарасхват, и это окупает затраты на поездку, которые он несет сам.