Улыбалась она неохотно из-за неровных зубов, но теперь улыбнулась.
– Ты правда сварил суп из певца?
– Я? Нет. Повар из меня никудышный.
Пенни хихикнула и вновь стала юной – ей было никак не больше девятнадцати лет.
– Что он такого сделал, этот певец?
– Сложил про меня песню. – «Там ждала она, его тайный клад, наслажденье его и позор. И он отдал бы замок и цепь свою за улыбку и нежный взор». Почему эти слова не оставляют его в покое? «Золотые руки всегда холодны, а женские горячи…»
– Такая плохая песня была?
– Не то чтобы. Не «Рейны из Кастамере», однако…
– Послушать бы.
– Ну нет, – засмеялся он. – Петь я не стану.
– Мать когда-то пела нам с братом. Говорила, что голос тут не нужен, лишь бы песня была хорошая.
– Она тоже была…
– Маленькой? Нет, маленьким был отец. Дед его в три года продал работорговцу, но он вырос, стал знаменитым скоморохом и выкупился. Объехал все Вольные Города и Вестерос тоже. В Староместе его прозвали Фасолькой.
Еще бы. Тириону стоило труда не скорчить гримасу.
– Они с матерью уже умерли, – продолжала, глядя вдаль, Пенни, – а теперь и Оппо ушел… ни единой родной души не осталось. Что мне теперь делать, куда мне ехать? Я только и умею, что выступать на турнире, а для этого нужны двое.
«Даже и не думай, девочка».
– Найди себе другого сиротку, – предложил Тирион, но она будто не слышала.
– Это отец придумал. Он и первую свинью натаскал, да занедужил, и вместо него на нее сел Оппо. Я всегда ездила на собаке. Морской Начальник в Браавосе хохотал до упаду и щедро нас одарил.
– Там и нашла вас моя сестра? В Браавосе?
– Сестра? – не поняла Пенни.
– Королева Серсея.
– Не она, это был мужчина. Осмунд, не то Освальд. Я его не видела, договаривался обо всем Оппо. Брат всегда знал, что делать и куда ехать.
– Мы сейчас едем в Миэрин.
– Да нет же, в Кварт. Через Новый Гис.
– Нет. В Миэрин. Вот прокатишься на собаке перед королевой драконов, и она отсыплет тебе золота, сколько ты сама весишь. Ешь побольше, чтобы к тому времени округлиться.
– Одна я только и могу, что ездить по кругу, – не приняла шутки Пенни. – Может, я и насмешу королеву, а что потом? Мы подолгу нигде не задерживались. Публика сначала хохочет, но на четвертый или пятый раз она уже все знает заранее, и приходится ехать дальше. Зарабатывать лучше в больших городах, но мне больше нравятся маленькие. Люди там бедные, зато нас сажают за стол, и детишки к нам так и липнут.
«Потому что в таких городишках карликов сроду не видывали. Там липли бы и к двухголовой козе, прежде чем зарезать ее на ужин». Тирион, однако, не хотел снова доводить Пенни до слез.