— По-моему, такие причудливые идеи могли родиться только у членов нашего многоуважаемого семейства, — усмехнулся Рэндалл.
— Сдается мне, ты знаешь что-то такое о смерти дяди, чего не знает никто из нас, — продолжала Стелла.
— Тогда еще раз повторю тебе, что не имею к его смерти никакого касательства, поскольку в последний раз видел его двенадцатого мая.
— Да, да. Но я не об этом. Я не вижу, как бы ты мог это сделать. А что думает по этому поводу полиция?
— Они тоже этого не видят. И суперинтенданта Ханнасайда это очень огорчает.
— Как ты думаешь, они найдут убийцу?
— А почему ты спрашиваешь об этом меня?
— Ты ведь что-то знаешь! И не пытайся убедить меня в обратном. Я уверена, что ты скрываешь какую-то тайну, какой-то ключ к разгадке. Ты ведь что-то искал там, в комнате у дяди?
— Да. Но я не нашел, — невозмутимо ответил Рэндалл.
— А что именно?
— Не знаю точно.
— Как так — не знаю?
— Я искал что-нибудь, что могло содержать яд. Но теперь вижу, что это была пустая надежда.
— Но я тебе все-таки не могу поверить… — пробормотала Стелла.
— Ладно, тогда давай сменим тему разговора. Эти дискуссии по поводу смерти дяди мне порядком поднадоели.
— Рамболд считает, что дело рухнет за недостаточностью улик.
— Он, вероятно, прав. Он продолжает утешать моих тетушек в минуты их гневных вспышек?
— Да, и ему удается их усмирять, — улыбнулась Стелла. — Не надо бросаться на него, Рэндалл. Он очень порядочный человек.
— Я отношусь к нему с величайшим уважением! — воскликнул Рэндалл.
— То есть это значит — безо всякого уважения?
— Почему ты так поняла мой ответ, просто выше моего разумения, моя милая.
— Да потому, что о ком бы ты ни сказал что-нибудь хорошее, всегда это бывает с двойным дном и означает совершенно обратное.
— О нет, это правило работает, только если я говорю о моих родственничках или других лицах с поврежденным интеллектом, — заметил Рэндалл. — Я уважаю мозги, да и душу тоже, поверь мне.
— Огромное спасибо, — с иронией сказала Стелла. — Надо полагать, я тоже вхожу в эту категорию?
— О нет, не совсем. Несколько раз я своими глазами видел, что ты пытаешься подумать, прежде чем сказать что-нибудь. Временами у тебя даже появляются признаки логического мышления. Правда, в подростковом возрасте этого у тебя не наблюдалось, но с того времени ты сделала заметные успехи.
— Благодарю за комплимент. Но с чего это ты заинтересовался моими успехами? Можно подумать, что весь последний год ты приезжал в «Тополя», чтобы поглядеть на меня…
— Ну не на маму же, действительно!
Стелла удивленно заморгала.
— Я думаю, ты приезжал говорить с дядей…