— Есть какие-нибудь данные о числе бездомных?
— Полагаю, их более ста тысяч. О точных цифрах говорить рано...
Возле префектуры два парня попросили подбросить их на машине. Они невероятно обрадовались, что напали на журналистов:
— Меня зовут Сальваторе, я коренной неаполитанец. Мы недалеко живем. Вернее, жили. В воскресенье вечером мы смотрели телевизор. Вдруг стены задрожали, люстра рухнула, со стен попадали фотографии, распятие, зазвенела посуда. Было так страшно!.. Мы — вниз. Лестница крутая. Из других квартир тоже побежали. На улице собрались. Дети плачут, женщины в панике. По всему зданию такие трещины! Того и гляди рухнет. С тех пор в дом мы не возвращались.
— А где сейчас живете?
— У деверя двоюродной сестры моего свояка. У них есть место.
— A y вас в доме никто не погиб?
— Да нет, слава богу, все уцелели, только возвращаться боязно. Дом-то построен, наверное, еще при Бурбонах. Ремонт уже сто лет обещают. Эта халупа и без землетрясения готова развалиться. Вот хлопотали в префектуре о жилье. Снова отказ. Говорят, некуда вас девать, ждите...
Ребята прощаются, высаживаются. Снова петляем по незнакомым улицам, пытаясь выбраться из города.
На набережной выстроилась вереница ярко-зеленых и оранжевых автобусов. Городской транспорт сейчас работает с перебоями: часть машин снята с маршрутов. В автобусах живут люди.
Фасады домов, выходящих на набережную, в трещинах, будто картины старых мастеров. Выбиты стекла. Балконы увешаны выстиранным бельем. Тот воскресный вечер был теплым, хозяйки занимались стиркой. После подземных толчков они выбежали на улицу, а белье так и осталось висеть и теперь который день мокнет под дождем, сохраняя иллюзию жизни среди заброшенности и запустения.
У пассажирского порта — замок Маскьо Анджоино. Его построили в конце XIII века французы, которые владели этими землями. Вокруг — на раскисшей земле, среди луж — разбит палаточный городок. Рядом с этой средневековой фортификацией (толстые стены, круглые башни с машикулями и узкими бойницами, мощные ворота) палатки кажутся особенно ненадежным жильем.
— Торчу здесь который день, а деваться некуда. Наш дом в опасном состоянии.
— Старый дом-то?
— Да новый, новый!.. Эти жилищные спекулянты строят черт знает как! — ругается молодая женщина. Ко лбу прилипли мокрые пряди волос.— Ляпают здания, чтобы строить побыстрее, а продать подороже. Вот дома и не выдерживают...
— Знаете, синьор журналист, только в одном доме в Неаполе не чувствовали землетрясения. Оперный театр Сан-Карло. Знаете? — Грузная старуха смеется, сотрясаясь всем телом.— Вот раньше строили! Даже люстра, говорят, не шелохнулась.