Право на счастье (Звездная) - страница 38

И выходя, она громко хлопнула дверью.

Ярко освещенные улицы встретили обычной вечерней суетой, спешащих по домам горожан, и глядя на их лица, Катарина с грустью думала о том, что ей судьба не дала дома, куда бы она стремилась возвратиться.

* * *

Раенер встретил ее округлившимися от удивления глазами, но ему хватило лишь одного взгляда на девушку, чтобы протянуть ей белый передник.

— В приемной девочка лет восьми, — перевязывая сломанную руку стонущего от боли посетителя, произнес лекарь, — займитесь ребенком, мьене Катарина.

— Сию минуту, — и повязав передник, Кати вышла в приемный зал.

Среди больных и раненных, которых к ее удивлению действительно было немало, девушка увидела бедно одетую женщину, которая прижимала к себе бледного ребенка.

Подойдя, Кати обратилась к женщине:

— Мьене, идемте со мной, лекарь примет вас вне очереди.

— О, как это великодушно, — женщина поднялась, не отпуская девочку с рук.

Проведя их в кабинет, Катарина указала женщине на стул у двери, а сама с трудом взяв ребенка на руки, перенесла и усадила на стол для осмотра.

Через несколько минут, вынесла первоначальный диагноз:

— У малышки лихорадка, я дам настойку для снижения жара?

— Да, конечно, мьене Катарина, — отозвался все еще занятый больным Раенер, — и сразу тот отвар, который вы давали вашему четвероногому зверю, нужно снять воспаление.

Девушка улыбнулась, и поторопилась за настойками. Выполнив веление лекаря, она передала две бутылочки матери, затем долго и терпеливо объясняла женщине, как давать лекарства. И неожиданно для всех, маленькая девочка произнесла:

— Вы святая… как дева Ортанона…

— Ну что ты, — Катарина потрепала светлую макушку ребенка, — просто тебе полегче сейчас, а мысли все еще путаются.

— Нет, — убежденно произнесла девочка, — вы как та статуя… Но она каменная, а вы живая… И глаза добрые, вы святая дева Ортанона…

Катарина улыбнулась, наклонилась к девочке и прошептала:

— Это будет наш секрет, и ты никому не рассказывай, хорошо?

Малышка кивнула, и когда мама уносила ее по коридору, все махала и махала маленькой ладошкой.

И весь долгий вечер, в бесконечной помощи больным, Кати невольно улыбалась, польщенная сравнением ребенка… После стольких лет презрения, было так приятно видеть хоть в чьих-то глазах восхищение.

Едва прием был закончен, Раенер, вытирая руки, с каким-то странным выражением произнес:

— Моя дорогая… Катарина, а… Ян осведомлен о вашем месте нахождения?

— Почему вы об этом спрашиваете? — Кати складывала инструменты лекаря в овальную железную миску.

— Учитывая изменения в вашем положении…