– Ты ни с чем не сможешь разобраться, – ответила ей Корделия. – Ты умираешь.
Риа выплюнула смешок и струйку желтой слюны.
– Умираю? Нет. Немного устала и должна подкрепиться. Теперь слушай меня, Корделия, дочь Хайрема и сестра Пата!
Худая, высохшая (но на удивление сильная) рука обвилась вокруг шеи Корделии и притянула ее ближе. Одновременно ведьма подняла вторую руку, и серебряный медальон заходил взад-вперед перед широко раскрытыми глазами Корделии. Ведьма что-то зашептала, и вскоре Корделия начала согласно кивать головой.
– Тогда сделай все это. – Старуха отпустила ее. Откинулась на спинку стула. – Такой, как сейчас, мне долго не протянуть. Мне нужно немного времени. Чтобы прийти в себя.
Корделия встала, подошла к разделочному столику, на котором стояла деревянная колода с воткнутыми в нее двумя острыми ножами. Вытащила один и вернулась к столу. Ее пустые глаза смотрели в никуда, как у Сюзан, когда она и Риа стояли на крыльце ведьминой хижины, залитые светом Целующейся Луны.
– Ты же хочешь воздать ей по заслугам? – спросила Риа. – Потому-то я и пришла к тебе.
– Мисс Юная Красавица, – едва слышно пробормотала Корделия. Поднесла руку, что не держала нож, к лицу, коснулась вымазанной пеплом щеки. – Да. Я хочу воздать ей по заслугам, и воздам.
– Ты жаждешь ее смерти?
– Да. Она или я.
– Не волнуйся, умрет она. А теперь накорми меня, Корделия. Дай то, что мне нужно!
Корделия расстегнула пуговицы платья, стянула его вниз, обнажив маленькую грудь и начавший толстеть живот. Однако она еще сохранила некое подобие талии и именно туда направила нож, разрезав рубашку и тело. Белая материя вдоль разреза сразу окрасилась красным.
– Да, – прошептала Риа. – Как розы. Часто они мне снились, розы в цвету, и что-то черное между ними на краю мира. Подойди ближе! – Она обняла Корделию за поясницу, подтягивая ее к себе. Подняла глаза на лицо Корделии, облизала губы. – Хорошо. Очень хорошо.
Корделия стояла, тупо уставившись в стену, а Риа с Кооса наклонилась к красному разрезу и начала пить.
Роланд было обрадовался, пока плотная группа всадников все ближе подходила к тому месту, где он, Катберт и Ален затаились в Плохой Траве. А потом его охватил страх. Одно дело, если отряд проследует рядом, а если выйдет прямо на них? Тогда они все умрут, как кроты, перерезанные лезвием плуга.
Но ка завела их так далеко не для того, чтобы они приняли столь нелепую смерть. Заросли Плохой Травы простирались на мили. Поэтому не мог отряд Джонаса попасть именно на тот единственный пятачок, где стояли Роланд и его друзья. Однако они приближались, топот копыт и голоса людей слышались все отчетливее.