Шайба упала на лед, и борьба началась. Тай толкнул соперника плечом, его клюшка ударилась об лед, и Саваж забросил шайбу за спину игрока «Кэнакс». Все как один хоккеисты обеих команд бросились в игру, в водоворот организованного хаоса. Темно-синие с белыми номерами свитера «Ванкувера» смешались с бело-зеленой формой «Чинуков».
Номер одиннадцать, Даниэль Холстром, проехал мимо ворот «Кэнакс» и бросил шайбу форварду Логану Дюмону, который сделал пас Таю. Ведя шайбу серединой крюка, Тай проехал за ворота, объехал их и сделал бросок. Шайба отскочила от колена голкипера, и началась борьба. Фейт потеряла шайбу из вида в ворохе клюшек и тел: со своего места она видела лишь толчки, пинки и размахивающие руки.
Судья засвистел, и игроки замерли… все, кроме Тая, который сильно толкнул хоккеиста «Ванкувера» и почти сумел дать тому пинка под зад. Игрок поймал равновесие как раз в тот момент, когда уже начал заваливаться назад. Соперники обменялись парой слов, и Тай сбросил перчатки на лед. Рефери встал между хоккеистами, схватив капитана «Чинуков» за свитер. Возвышавшийся над судьей Тай указал на свое лицо и затем на другого игрока. Рефери о чем-то спросил Саважа, и когда тот кивнул, отпустил свитер. Тай подобрал перчатки и пока ехал на скамейку запасных, на большом экране крутили повтор.
— Добро пожаловать в джунгли, — раздалось из динамиков, и на мониторах, висевших над ареной, Фейт увидела, как Тай поднял руку к лицу и указал на свои ярко-голубые глаза. Он возвышался над судьей, глядя в камеру из-под черных бровей и белого шлема. Затем Саваж вытянул руку и указал на соперника под номером тридцать один. Губы Ангела изогнуись в угрожающей улыбке.
Дрожь прошла по позвоночнику Фейт, а по рукам забегали мурашки. На месте номера тридцать один она бы испугалась. Очень испугалась. Просто на случай если кто-то пропустил, повтор прокрутили еще раз с замедленной скоростью. Толпа внизу начала бесноваться, вопить и топать ногами, когда голубые глаза Тая встретились с глазами соперника, а на подбородке сквозь темную щетину блеснул шрам.
— Боже милосердный, — Валери сделала шаг назад и опустилась в кресло. — И ты им владеешь. — Она поставила Пебблс на пол, маленькая собачка заковыляла к Фейт и принялась обнюхивать ее туфлю. — Ты всеми ими владеешь, — добавила мать на выдохе.
— Ты так говоришь, как будто они мои рабы. — Пебблс подняла черные глаза-бусинки на Фейт и загавкала. Глупая собака. — Они работают на меня.
Но сколько женщин в мире могут сказать, что на них работают двадцать или около того потрясающих, мускулистых мужчин, которые бьют по шайбам и по своим соперникам?