– А кто из них первый?
– Ну, одного Артемом зовут, это брат ее, а стрелял его приятель. Не помню имени. Крепкий такой, среднего роста.
– Опознать сможешь?
– Попробую…
– Перекатников, получается, с вами приехал?
– Кто?
– Прежний владелец «мерседеса».
– С нами. Он про этих козлов нам и рассказал. Прихватили его, чтобы они отпереться не могли.
– Да уж, от вас отопрешься! Просто отпускать его не хотели, не определились, как быть со свидетелем. Незавидная судьба его ждала! Куда он делся потом? С ними ушел?
– Да. Этот хотел его тоже в расход пустить, но он пообещал всех спрятать. Сказал, что знает надежное место. Дача, что ли, какая-то. – Олег прикрыл глаза, а Волгин достал из папки бланки протоколов:
– Запишем кое-что.
– А потом нельзя?
– Я же объяснял: в таком деле оказывается прав тот, кто раньше пожалуется. Пока мы Казначея с компанией не отловили, у тебя приоритет. Хочешь от него отказаться? Или рассчитываешь на помощь своих? А не боишься, что они тебя бросят? Как говорится, спасение рядового Райана – дело рук самого Райана. Ты ведь на свой карман работал, не на общак.
– Пиши…
Чувствуй Олег себя получше – он, возможно, и отказался бы от показаний. Но он устал сопротивляться и думать, а с другой стороны – в словах опера слышалась логика. Санитар, конечно, парень хороший, но сидеть, если что, придется не ему, а Олегу. Думать Санитар в силу своего положения обязан об организации в целом, при необходимости принося интересы отдельного лица в жертву. Если все начнут преследовать личную выгоду, пороть косяки и подставляться под пули, бригада долго не просуществует. Да и полученное Олегом ранение сильно снижало интерес к дальнейшей жизни:
– Пиши… Только быстрее.
Доктор, наверное, подслушивал, потому что появился в тот момент, когда Волгин щелкнул кнопочкой авторучки.
– Больной устал и нуждается в отдыхе! Я категорически против. – Полученную от Санитара валюту он отрабатывал искренне, с огоньком встал между кроватью и опером, скрестил на груди руки и разразился бурной тирадой, насыщенной медицинскими и правозащитными терминами.
Олег прервал его не совсем вежливо:
– Слышь, коновал: иди отсюда на хер!
В кабинете управления Родионов второй чac пытал Николая Перекатникова. Младший брат выглядел плохо и следствию помочь не мог.
– Как вы не понимаете, что я на самом деле не знаю, где они могут быть?
Родионов ему, в принципе, верил, но, получив сообщение от Волгина, продолжал наседать:
– Я-то все понимаю, а вот ты, похоже, не догоняешь, что Валентин для них – чужой, и беречь его не станут. Каждая минута, которую мы здесь на разговоры теряем, может ему стоить жизни. Или тебя это устраивает? – Опершись локтями на стол, Родионов посмотрел строго. – Надоело с братцем доходами делиться, решил «приемник» целиком под себя взять?