Потом он сел и просидел неподвижно минут десять. Резкий крик кедровки нарушил тишину. Иусан быстро развязал котомку, достал трубку и кожаный мешочек с табаком, закурил, потом вытащил длинную костяную палочку и узкий, как штык, охотничий нож.
Подложив барсучью шкуру, он опустился на колени перед самым большим и рослым кустом женьшеня. «Его уже дедушка есть, его живи много кругом дети и внуки растут, его копай надо», — сказал он внуку. Костяной палочкой он осторожно стал освобождать от земли каждую паутинку корешка. На лбу его выступила испарина, седые редкие усы увлажнились, но дед словно отрешился от мира сего. «Его надо понимай, как человек, — шептал он,— его может быстро пропади, совсем, как тигр. Только посмотри есть, потом опять посмотри, уже нет».
Очистив последний корешок, Иусан завернул корень в мох, потом насыпал земли в берестяную коробку, уложил его туда словно младенца и приступил к следующему. Изредка старый удэгеец замирал, прислушиваясь к малейшему шороху в кустах, оглядывался по сторонам и, успокоившись, принимался за работу. Немало, как узнал позже Ленька, ходило в ту пору людей по тайге, которые не столько искали корень жизни, как высматривали удачливо нашедших его. И за дедом охотились, раз было даже ранили, но дед все-таки успел от бандитов уйти, унес и корень.
Когда солнце зависло над вершинами елей, старик упаковал все вырытые корни в коробку, выкладывая их мхом, обвязал ее лыком и уложил в котомку. Затем собрал красные семена, взрыхлил землю и часть семян посадил на место выкопанных корней, другую — завернул в тряпку и спрятал за пазуху.
Уходили они поспешно. Иусану хотелось по старой привычке побыстрее отойти от плантации, не выдать ее. На следующий день уже были в своей деревне Ивановке...
Дед прожил недолго, будто знал тогда, что это его последний поход за женьшенем. Он заболел, быстро стал чахнуть и умер. Ленька учиться начал, красный галстук на шею повязал, забылось ему о женьшеневой плантации. Вспомнил о ней, когда отец его постарел, а сам он стал взрослым. Вместе отправились на поиски. Долго ходили, но отыскали лишь кумирню. Плантацию так и не нашли. Пропала. Может, кто случайно наткнулся и, не понимая, что это дело рук таежных людей, выкопал все корни, восприняв находку как дар природы и судьбы. Возможно, отыскал профессиональный корневщик — есть и ныне такие, — перенес всю плантацию в ему известное место, хотя по старым таежным законам делать этого ни в коем случае нельзя. Но не признаются теперь таежные законы. А может, как теперь думал старый Каин, панцуй и в самом деле, как говорил когда-то его дед, что тигр: чуть глаз отвел, и уже не увидишь его. Вроде был тут, но уже и нету, как и не было.