Сквозь легкомысленные манеры и притворное веселье Сайлас безошибочно почуял опасность и угрозу, исходящие от этого человека. Поэтому начал он осторожно:
— Я — лорд Сайлас Бонсайт, а это мой слуга Чао Тай, он почти не говорит на нормальном языке. Я, к сожалению, более ничем не могу удовлетворить твое любопытство, поскольку вчера лег спать в своей кровати, а сегодня проснулся в поле и понятия не имею, где я нахожусь!
Тут Сайлас вежливо, но с достоинством поклонился и занял одно из кресел, приказав Таю остаться стоять рядом.
— Чудно, чудно, — еще больше обрадовался Сигоньяк. — Значит, ничего не помним, чудно!
Он хлопнул в ладоши, двери лифта с трудом открылись и двое всадников втащили в зал поклажу путешественников.
— Значит, сегодня утром, — продолжал веселиться хозяин. — А это, позвольте узнать, что такое?
Он достал из вещей шкуру убитого зверя, которую хозяйственный Чао Тай так и не согласился оставить.
— Недавно содранная! — торжествующе заключил барон. — А такие водятся только в моих землях!
— Так кто вы и что вам надо?! — уже грозно спросил он.
Сайлас немедленно понял свою ошибку, но отступать было поздно. Его учитель стратегии всегда говорил, что если уж начал битву, то не меняй план действий.
— Я могу повторить только то, что уже сказал. Я очутился в ваших краях только сегодня утром. Я не только никогда не бывал здесь ранее, но даже и предположить не мог ничего похожего, в моем мире все по-другому. А этого зверя убил мой слуга вчера на охоте. Они водятся в наших лесах в изобилии! Ты можешь не верить мне, но я говорю чистую правду.
Хозяин с сомнением поглядел на лорда. Было видно, что слова Сайласа смутили его.
— Может быть, может быть, — почти пропел он. — Ну что ж, давайте завтракать, а потом вы мне расскажете поподробнее о своем мире!
— Только если ваша светлость соблаговолит рассказать мне подробнее о своем! — со всей учтивостью и поклоном ответствовал Сайлас.
Барон опять хлопнул в ладоши, сработал некий древний механизм, и из ниши в стене выдвинулся уже накрытый стол с ароматно пахнущими кастрюльками, горшочками и мисочками. Сайлас испугался было, как отреагирует китаец, но тот стоял с каменным лицом и ничем не выказал никакого удивления. «Бог ты мой, какой я идиот, — вспомнил Сайлас, — в Древнем Китае были и не такие штучки. А я-то еще решил, что он от страха лифта просто не заметил!» Хотелось бы сказать, что тут он проникся уважением к Чао Таю, но уж чего не было, того не было. Правда, китаец отказался сесть за большой стол и довольствовался трапезничаньем за маленьким столиком в углу. Ел он палочками, которые достал из-за пояса.