Сейчас ее заботил Жан-Клод. Он позвонил из Нью-Йорка вчера вечером и просил Селму передать ей, что завтра собирается в Палм-Бич. Он остановится у своего отца в его квартире над кафе «Павильон», и если Кэролайн не перезвонит ему, то в шесть вечера он зайдет к ней в «Романтику любви». Прежде чем положить трубку, он добавил:
— И передай, пожалуйста, Кэролайн, что мне очень хотелось бы провести некоторое время с ней наедине, чтобы продолжить то, что мы начали в Нью-Йорке.
«Чтобы продолжить то, что мы начали в Нью-Йорке…» Кэролайн вздохнула, вспомнив вкусный ужин, который приготовил для нее Жан-Клод в его квартире в Сохо… свечи, вино, Моцарта… его мягкий, вкрадчивый шепот, когда он говорил о своем желании… прикосновение его губ… ощущение его рук, обнимавших ее… почти непереносимое волнение от желания, от чувства, которое он к ней испытывал. Кэролайн снова вздохнула, вспомнив все это, даже то, как она чуть не сдалась, а потом взяла себя в руки и отправилась домой. В безопасную пустоту комнаты для гостей в доме Сисси, в безгрешную жизнь, которую она сама для себя выбрала.
«А что будет теперь, когда мы встретимся?» — спрашивала себя Кэролайн, волнуясь, как школьница перед первым свиданием. Может быть, тот вечер в его мансарде был просто вымыслом, фантазией женщины, уставшей от одиночества? Или это была не просто иллюзия? Неужели между ними возникло что-то настоящее? «Будет ли меня так же тянуть к нему, как тогда? — спрашивала она себя. — Повлияют ли на меня снова его привлекательность и его сексапильность? Что мне со всем этим делать? Как поступить? Отдаться во власть чувств? Или я опять буду сопротивляться, избегать его ласковых прикосновений, не слушать его нежные слова?»
Но у Кэролайн просто не было времени, чтобы разобраться во всех этих противоречивых чувствах и мыслях. В девять ей нужно было пойти в «Ферст оушен бэнк» — предпринять очередную попытку убедить банкиров, что Кэролайн со своей «Корпорацией» заслуживают того, чтобы им дали ссуду, которая, по совету Клиффорда Хэмлина, возросла до двухсот тысяч долларов. Мысли о том, куда ее могут завести их отношения с Жан-Клодом, следовало оставить на потом. Сначала дело, потом развлечения, — с таким решением Кэролайн быстро собрала дипломат и вышла из магазина.
— Да, — сказал Ричард Кленденон, застав Кэролайн врасплох.
Это был плотный мужчина средних лет, розовощекий, с рыжими усами. Он сидел в своем угловом кабинете «Ферст оушен бэнк» и только что сообщил Кэролайн, что они решили дать ей ссуду в двести тысяч долларов, которую она просит. Она так разволновалась, что лишилась дара речи и чуть не бросилась к нему на шею. Но вместо этого она энергично потрясла его протянутую руку и заулыбалась так, что у нее заболели щеки. Однако Кэролайн все же сумела взять себя в руки, к ней наконец вернулся дар речи.