Зная все это, Китти, проводив Констанс в последний путь, вернулась к себе домой не зализывать раны, но посыпать их солью, то есть перелистывать свои статьи, вникая, что же она делала не так, прикидывая, как двигаться дальше, в чем ее сила и в чем слабость. Перечитав тексты, написанные в последние шесть месяцев, она сразу увидела, чего в них недостает: искры. Не хотелось в таком признаваться, и вслух, перед кем угодно, Китти стала бы это яростно отрицать, но вот очевидность: она перестала живописать, она работала прилежно и механически, раскрашивая части рисунка по номерам. Ее тексты оставались информативными, эмоциональными, увлекательными, в них имелись шарм и стиль, они соответствовали основному правилу — раскрывать известную тему в новом ракурсе (для ежемесячного журнала самое главное — собственный взгляд на уже прозвучавшие сенсации), и все же во рту оставался привкус, словно от несвежей еды. После катастрофы, постигшей ее в «Тридцати минутах», Китти понимала, что ничто из написанного не будет радовать ее, как радовало прежде, и, возможно, чувство удовлетворения уже никогда не вернется. Она знала, что придирается к себе, выискивает изъяны и не обращает внимания на то, за что заслуживает похвалы, что ее смущает каждое ее слово и каждый поступок, но, даже оставляя за скобками самокритику, писать она правда стала намного хуже. Обожаемые Констанс мозговые штурмы нравились в редакции не всем. Для Китти это был восторг и упоение, но она знала, что, хотя Пит и Черил уважали установленные Констанс правила, им бы скорее покончить с общим обсуждением и сбежать из офиса, чтобы обратиться к собственным источникам вдохновения: будут пролистывать другие журналы и газеты, шарить в Интернете, смотреть круглосуточные программы новостей в поисках чего-то свежего, модного, горячего. Констанс всегда призывала искать ответы в себе, и Китти была с ней полностью согласна. Загляните себе в душу, говорила Констанс: что волнует вас сегодня, какой вызов стоит перед вами, какие проблемы актуальны — не где-то в мире, но здесь, в вашем сердце, в вашем уме. Для таких, как Пит и Черил, это шаманские заклинания, а Констанс верила, что настоящий сюжет приходит изнутри. Она хотела, чтобы ее сотрудники писали не на продажу, а в первую очередь для самих себя — только тогда, по ее убеждению, журнал находит отклик у читателей. Ей мало было информативности и чистоты стиля, она старалась в каждом журналисте пробудить талант. Каждый материал Констанс проговаривала с тем человеком, которому его заказывала, — она всегда знала, кому подойдет тот или иной сюжет, для кого станет интересным вызовом, — и Констанс умела выслушать чужие идеи. Так, в диалоге, решалось, как будет подана статья. И Констанс не уставала повторять: «Прислушивайтесь к чужим идеям!»