В поисках рая (Пехов) - страница 46

– Боже! Кто ты?

– Я это Я!

Кажется, это где-то уже было.


* * *


Ночь яркими искрами рассыпала по темному небу звезды. Медленное мерцание далеких светил успокаивало и расслабляло. Тоненькая линия протянулась с неба и скрылась за горизонтом, метеорит или выработавший свой ресурс спутник. Они иногда падают нам на головы. В глубокой, необъятной тишине звездной ночи тихо тлели угольки костра и слышалось сонное дыхание Сциллы. Прохладный после Пустыни ветерок трепал ее желтую шерстку и шевелил кроны сосен. Глубокая всеобъемлющая тишина уснувшего старого мира и степенный полет светлячков над пожухлой травой были нарушены треснувшем в очаге угольком. Сцилла вскинула уши, но спустя миг снова провалилась в свой чуткий кошачий сон. Звездный купол был готов перевернуться и засосать меня в свои необъятные загадки и глубины.

– Алекс, вы не спите? – Док приподнял голову, щурясь на меня близорукими глазами.

После почти часовых восторгов, радостных воплей и танца аборигена вокруг костра по поводу очередного научного открытия он снова превратился в степенного декана кафедры биологии.

– Нет.

– Видите во-он ту звезду. – Длинная рука вытянулась в сторону висящего на горизонте голубоватого шара, намного превышающего размером другие звезды.

– Вы про звезду Мир? По ней, как и по Полярной, очень хорошо ориентироваться. Она никогда не смещается. Указывает четко на восток.

Тихий и грустный смешок Дока.

– Мир? Звезда? До чего же мы упали. – Он с вздохом лег на свою постель. – Все, все постепенно теряется, все забывается. Скоро даже те крохи знания, которые мы имеем, уничтожат песок, радиация и варварство прямоходящих приматов. Еще лет двести – и мы забудем свою историю, и племена дикарей будут называть Ядерную бомбу богиней смерти, а автомобиль колесницей богов. Грустно.

Он помолчал, думая о чем-то своем. Я не сбивал его с мыслей, просто лежал и смотрел на голубой шар звезды Мир.

– Вы не совсем правы. Это "МИР-2", самая большая космическая станция в истории человечества, находящаяся на стационарной орбите. – Он поднял руку, чертя в ночном небе невидимые мне узоры. – Никакая не звезда. Просто последняя попытка людей договориться о мире, сделав что-то сообща. Двадцать пять километров металла, керамики и пластмассы. Тысячи человек экипажа, десятки посадочных шлюзов, ядерный реактор, только что разработанная система искусственной гравитации. Из этого так ничего и не вышло. Я читал книги. Война вспыхнула с новой внезапной силой и о "Мире" как-то забыли. Кому было вспоминать об экипаже в консервной банке, когда на планете разгорелся такой пожар? Теперь до окончания веков она будет сиять на небосводе, а наши потомки будут называть ее звездой Мир, или придумают еще какое-нибудь название. Грустно. Все теряется, все забывается.