Я и кошка засели в развалинах старого дома с разрушенным вторым этажом и просидели там, не дыша, до самого утра, слушая сердитое пыхтение зверя, потерявшего нас. На мое счастье, у твари было поганое зрение, и он нас не заметил.
И это чудесно, я не думаю, что он почувствовал бы укус моего пистолета. Туша с трехэтажный дом, вся обросшая оранжевой грязной шерстью, огромные лиловые уши и хобот, а также впечатляющая коллекция метровых зубов слопала бы меня вместе с пушкой. И Сциллу на десерт.
Я как-то видел старую детскую книжку про вымерших животных. Там был мамонт. Только он был чуть поменьше и питался травкой.
Иногда в пустыне попадались люди. Злобные, пугливые и грязные существа. Они мелькали меж камней и развалин, не приближаясь и не нападая, хоть на этом спасибо.
Койоты, несолоно хлебавши, скрылись. Я убрал оружие в кобуру на правом бедре, встал, потянулся, расправил затекшие ноги. Посмотрел на горизонт. Все та же мертвая выжженная земля. Дрожащий от жары воздух. Иногда разрушенные города, иногда человеческие кости, которые оплетает желтая трава. Одно и то же день за днем. Есть ли еще цивилизованные общества и крупные города? Там, за горизонтом?
По моим подсчетам я уже прошагал всю Калифорнию, Неваду, восточный край Орегона с его сияющими белой шапкой снега Каскадными горами на горизонте и был где-то на границе штатов Вашингтон и Монтана. Надо повернуть еще более на восток. Я найду проклятую цивилизацию, а если ее нет, то создам сам.
– Добрая еда.
Сцилла подкралась, как всегда, незаметно, и я от неожиданности подскочил на месте.
Сердце упало и запуталось где-то в кишечнике. Я резко крутанулся, хватаясь за рукоятку пушки, и лишь потом понял, что это она.
– Так и до инфаркта довести можно, – буркнул я.
– Удивляюсь, как ты еще жив при таком слухе?
В зеленых глазах мелькали веселые искорки, а лапами она придавливала к земле солидную тушку золотого гекко с разорванным горлом.
– Да, добрая еда, – похвалил я ее.
– Я охочусь не хуже твоей громыхалки. И гораздо тише, что заметь, очень способствует нашему спокойному продвижению по сей безрадостной территории.
Она была сегодня довольна и словоохотлива. Я заметил, что после общения со мной ее словарный запас увеличился в несколько раз.
Я присел рядом, и Сцилла изящным прыжком плюхнулась мне на колени, требуя почесать ее за ухом. Я думаю, она вполне это заслужила. Почесав ее большие уши, я вновь стал смотреть на горизонт.
– Интересно, что там? – спросил я, в общем-то, и не ожидая ответа.
– Где?
Сцилла сразу проснулась, вскинула свои большие, на данный момент синие, под цвет моих брюк, уши и окинула взглядом горизонт, высматривая возможную опасность.