— Нет, сэр.
— Кто-нибудь еще слушал твой разговор с ней?
— Нет, если, конечно, в комнате не было микрофонов.
— В таком случае можешь снова сесть за свой стол! — Вулф, сказав это, повернулся к посетителю: — Если вы правильно изложили сказанное вам мисс Райт, встает вопрос, кому следует больше доверять — ей или мистеру Гудвину. Я лично верю больше мистеру Гудвину. У вас есть еще какие-нибудь доказательства, которые дали бы возможность опровергнуть это заявление?
— Доказательства? Нет.
— Вы по-прежнему верите мисс Райт?
— Я — да. Верю.
— Вот видите. Полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что для меня вопрос заключается не только в том, верить ли больше мисс Райт или мистеру Гудвину, ибо содержание ее разговора с вами мне известно только с ваших слов.
Кюффнер улыбнулся. Теперь уже он понял Вулфа и успокоился.
— Ну сейчас, мистер Вулф, мы вполне можем сказать, что находимся в равном положении. Я не упомянул ранее об этом, поскольку мисс Райт лишь сделала намек. Она полагает, что мистер Гудвин явился к ней с подобным предложением не по своей инициативе, а потому, что его послали вы. Так что и я должен делать выбор не только между утверждениями мисс Райт и мистера Гудвина.
Вулф равнодушно кивнул.
— Коль скоро какая-то фантастическая мысль высказана, — заметил он, — гадать можно сколько угодно. — Он взглянул на часы. — До обеда остается двадцать минут. Мы в тупике и можем поставить точку на этом, если, конечно, вы не намереваетесь выдвигать новые гипотезы. Мы можем предположить, что мисс Райт, или вы, или мистер Гудвин, или оба мы с ним лжем. В качестве основы дискуссии я вполне готов начать с последней части этого предположения. С вашей точки зрения это лучшее, на что вы могли бы рассчитывать. Что же дальше?
Кюффнер тоже был готов к этому.
— В таком случае я спрошу вас, чем вы можете оправдать свое неадекватное и провокационное предложение мисс Райт?
— А я отвечу, что у вас нет никакого права как-то квалифицировать мое поведение. Что дальше?
— Тогда мне придется — хотя и с большим нежеланием — информировать полицию, что вы незаконно вмешиваетесь и официальное следствие по делу об убийстве.
— Вздор! Я своевременно известил полицию о своем разговоре с миссис Фромм, но не давал обязательство не использовать его по своему усмотрению. Я не адвокат, и на мои беседы с клиентами не распространяется положение закона, обязывающее адвокатов хранить их в тайне. В следствие я не вмешивался, законов не нарушал и никаких провокационных, тем более вымогательских предложений не делал. Я располагаю записью беседы, сделанной на вполне законном основании, и я предложил продать ее без намеков на какую-то неприемлемую альтернативу. Ваше решение сообщить полиции об этом меня не интересует.