В этом Валера с Китайцевым был полностью согласен, поэтому ответил согласием:
– Да. У меня есть машина. Где вы хотите, чтобы мы встретились?
На этот раз Китайцев не раздумывал.
– Приезжайте на улицу Разина. Найдете там ресторан «Северное сияние». Это недалеко от входа в метро. Я вас буду ждать, – предложил Китайцев.
А Валера решил уточнить время. Спросил:
– Когда мне приехать?
– А сейчас прямо и приезжайте. Вас устроит? – спросил Китайцев.
Валера вспомнил о предупреждении Софи, подумал, что не мешало бы на эту встречу взять парочку своих приятелей боксеров. Черт знает, кто он такой, этот Валентин Павлович.
Расценив молчание Валеры по-своему, Валентин Павлович озабоченно спросил:
– Вас что-то не устраивает? Вы передумали?
– Да, нет, – с долей неопределенности ответил Валера, а Китайцев не упустил уточнить, переспросив:
– Так, да? Или, нет? Это совершенно разные понятия. А потом, учтите, вы же сами мне сделали предложение. Я думаю, нам стоит обсудить его за столиком ресторана, а не по телефону, – убедительно произнес он.
На что Валера ответил согласием, сказав:
– Я сейчас приеду.
После этого разговора, он позвонил на сотовый сначала одному своему приятелю, потом второму. Оказалось, оба грызли гранит науки в институте. Как раз шла подготовка к дипломному экзамену. Желание вот так бросить все и поехать с Валерой, не выказал ни один, ни другой. И Валере пришлось ехать одному.
Сидя за рулем белой «четверки» «Жигулей», он ехал, испытывая чувство неуверенности. Никогда раньше такого не было с ним. Даже выходя на ринг с противником явно превосходящим его в мастерстве, никогда не испытывал такой неуверенности. А тут такое странное состояние. Так и хочется повернуть руль в обратную сторону, плюнуть и никуда не ехать. В конце концов, Софи тоже поступает неправильно. Сама даже не сказала, откуда звонила, а ему тут давай, устраивай за нее переговоры.
Приехав на улицу Разина, Валера долго не колесил. Ресторан, о котором ему говорил Валентин Павлович, он увидел издалека. В двухэтажном здании, скорее всего когда-то располагался кинотеатр. Но в смутные времена его решили перепрофилировать, и, кажется, с успехом. Об этом Валера подумал, когда очутился в шикарном зале, где за одним из столов сидел человек лет пятидесяти пяти с седоватыми волосами. Он обедал, и вяло поглядывал на небольшую сцену, где рыжеволосая длинноногая девица надрывала голосовые связки под аккомпанемент четырех музыкантов.
Администратор ресторана, толстенький рано полысевший мужичок при галстуке «бабочка», взявшийся проводить Валеру в зал, указал на сидящего человека, сказав: